Я слежу за ним лишь в социальных сетях… Там все – сказка, вымысел, имидж. Ярмарка тщеславия, как сказала Агния. Никто не покажет в Инстаграме, какой он на самом деле человек.
Как говорится, молния два раза в одно место не бьет. Но меня снова пронзило.
Каждый раз мама делает вид, что проблем нет, хотя проблем вокруг нас – целый океан. Потерпев страшное кораблекрушение, мы тонем в этих проблемах, барахтаемся в ледяной воде, от которой сводит все тело, захлебываемся, ловим воздух ртом.
Лучше быть собой и добиваться желаемого своими силами.
Мне нельзя влюбляться. Но разве это происходит по заказу? Любовь приходит неожиданно, не спрашивая у тебя разрешения, и стреляет в упор. Я должна бежать от чувств, а сама становлюсь под прицел, ожидая, когда пуля насквозь пронзит душу.
Сейчас даже забавно об этом вспоминать, ведь в то время о любви я знала только из книжек. Хотя кого я обманываю? Для меня любовь - до сих пор загадка.
Я считаю, что снегопад должен идти только на Новый год. В остальное время необходимости в нем нет, и его вообще стоит запретить на законодательном уровне.
Давай же, сложный и увлекательный год, наступай поскорее! Будем обниматься! Я тебя не боюсь и очень жду.
...мир не черно-белый, а люди — не роботы. Всегда можно оступиться, наломать дров, обидеть, сожалеть, просить прощения, простить… А еще влюбиться и стать лучше.
Как это здорово, что у каждого из нас есть свои заморочки, которые делают нас счастливыми и самими собой. Мы состоим из этих самых заморочек, тараканов в голове, мечт, планов, фантазий, желаний, предпочтений. И когда что-нибудь задуманное осуществляется — мы становимся такими теплыми и радостными…
— Поделись хоть капелькой своей уверенности, – попросила я, когда мы, сидя в моей комнате, готовились к русскому языку.
— Почему капелькой? – удивился Роберт. – Я могу тебе ее много отсыпать. Ты, кстати, знала, что уверенность передается только через поцелуи?
Декабрь — месяц волшебного подвешенного состояния, когда ты ждешь, что чудо вот-вот произойдет, и все наладится.
Есть один проверенный способ от бессонницы: и без того устав за день, поплакать в подушку.
И почему так бывает: кто-то, преодолевая вместе все трудности, любит всю жизнь, до финишной прямой; а у кого-то чувства вдребезги почти на самом старте.
Учится хорошо, а вот дисциплина у нее не то что хромает… Там у дисциплины ампутация на обе ноги.
Целоваться - это же как кататься на велосипеде. Если научился, то на всю жизнь
Это на первый взгляд кажется, что одиночество бестолковое. А так ты наедине с собой все пережил — и существуешь дальше.
– Метлой дверь подперла соседка с первого этажа, – сказал Даня. – Жуткая старуха? – ахнула Ирка. – Жуткая? – удивился Даня. – Бабуля – божий одуванчик. – Как же, одуванчик! – хмыкнула Третьякова. – Не удивлюсь, если она на этой метле и летает.
– Не смейте! – зашипела я. – А если поймают? А жетоны? – Боже, Вера, ты со своими жетонами! – отмахнулась Ирка. – Как свинья-копилка!
Любовь – это и про разговоры, и про поцелуи. И про объятия, и про взаимопонимание, и про то, как засыпаешь и просыпаешься с мыслью об одном человеке. Любовь – это вообще про всё.
– Я тебя не осуждаю, – возразила я. – Так бывает, что люди вырастают друг из друга, как из вещей. И в дружбе, и в любви. Это грустно. Но абсолютно естественно. Ты не должна дружить с кем-то определенным с пеленок до самой старости. Мы ведь с Яровым тоже больше не общаемся, например.
– Она сказала, что ее внучки больше нет. Она выбрала тьму, а не свет, – припомнила я страшные слова лысой старухи. – Ну да, в этом году внучка Стеллы Аркадьевны не голосовала за КПРФ! – сообщила нам Амелия.
Амелия первой схватила Даню за рукав серого анорака. – Куда полетел, Питер Пэн? – пытаясь сдержать улыбку, спросила она. Третьяков, не без нашей помощи выбравшись обратно на крышу, посмотрел на Циглер и заулыбался: – Будешь моей Венди?
Ты можешь потерпеть неудачу хоть сотню раз, но при этом продолжать идти вперёд, имея право исправить свои ошибки. Сам, без чьей-либо помощи. В этом и есть вся прелесть настоящей жизни
Обида - сорняк. Она губит живое, только зародившееся... Зелёное, молодое, хрупкое, что гнётся до самой земли на ветру. И вместо того чтобы дальше цвести нежными цветами, живое гибнет. И ты вместе с ним потихонечку.