Мужчины – слепы, это точно!
те, у кого на глазах любовные шоры - они просто не могут мыслить здраво.
время не повернуть обратно.
Люди в большинстве своем легковерны.
пока спишь – вряд ли умнеешь и набираешься опыта
Женщины были глупы во все времена, и я не стала исключением. Всем нам – пусть даже втайне – мечталось о великой романтической судьбе, о счастье взаимной любви. И чтобы избранник был – настоящий принц. На худой конец – граф какой-нибудь. Чтобы дарил розы корзинами, осыпал драгоценностями, носил на руках и с умилением ждал появления маленьких принцев и принцесс.
Никто не может быть жив, если умер пятьсот лет назад
— Какой милый ослик! — смеялась Сюзетт. — Только имени ему не хватает. Как назовёте, хозяюшка?
Глядя на черный лоснящийся круп осла, я задумалась всего на пару минут.
— Назову его — Лексус, — сказала я важно. — Всегда мечтала ездить на чёрном «Лексусе».
роман с судьей (да и вообще с кем-либо) в мои планы попаданки не входил. И если мужчина потискал тебя и умилил своей неумелостью в поцелуях, это не значит, что ты должна терять голову и падать ему в объятия.
Подняла метлу и сразу почувствовала себя увереннее. Метла -мой единственный союзник против всяких там моргелютов, сборщиков налогов и дотошных судей.
- Если он свернет себе шею, его смерть будет на вашей совести, господин Кроу, - сказала я.
- Ничего, со своей совестью я по этому поводу договорюсь, - ответил он.
- Какой вы добрый и сердечный человек...
- И не говорите, хозяйка, - покаялся он, снимая шапку перед тем, как зайти в дом, - вот подумаю о своей сердечности, и сам плачу от умиления.
- Лучше бы раздобыла мужика!
- Примитивно мыслите, - вздохнула я. - Дались вам эти мужики? Что сможет сделать мужчина, чего не сможет сделать женщина с головой?
- Курятник починить, - огрызнулась старуха.
семейная жизнь для женщины вплоть до середины ХХ века была рулеткой - повезет или нет. Подхватишь венерическую болезнь - смерть. Тяжелые роды -смерть. Нет, я не Скарлетт, чтобы продаваться за лесопилку.
И этот черный лис. то есть ворон взял меня за руку, ободряюще пожимая ладонь. Я прекрасно знала, что он пытается что-то выудить у Эдит, и поэтому пускает в ход коварные штучки вроде «взять за ручку, посмотреть в глазки», но это действовало!
Я всего лишь провинциал, бывший мальчишка из Вьенна, который шлепал босиком по берегу озера и отлично швырялся камнями в окна спесивых богатеев. Кто знает, что придет мне в голову, если увижу, что ты хочешь устроить подлость моей женщине?
— Даже если сейчас ты улетишь, — перебила его Клер, — ты все равно — рано или поздно — вернешься сюда, во Вьенн. И тогда тебе будет больно и обидно, что нет дедушкиного бушона, нет нашего дома, нет твоего прошлого. Прошлое не отпустит, Жюль, поверь мне. Поэтому не надо подрубать корни!
— Не любите меня, — попросила я, повторяя слова, сказанные на охоте. — Ваша любовь не принесет ничего, кроме боли. Одумайтесь, пока не поздно. Вы обещали мне желание. Так сдержите свое королевское слово!
— Разве для любви время важно? — сказал он страстно, и взгляд его метнулся к моим губам. — Вы ведь сами говорили — это как молния… разум не понимает, а сердце уже загорелось…
воспоминания держат нас, как корни. И хотя мы тянемся к солнцу, совсем как дерево тянется ввысь цветами и листьями, питают нас именно корни — наши воспоминания, наше прошлое. Нельзя отказаться от них, как нельзя вырвать корни из земли и не засохнуть.
Можно сколько угодно мечтать о лепестках и тополином пухе, но питают нас именно корни.