— Иногда такое ощущение, что удар в тебя отрикошетил в меня, — она не сдавливала, но словно проникла еще глубже в него. — Я без тебя будто вдохнуть полной грудью не могу, а с тобой пью сам воздух взахлёб, впитываю каждую втяжечку по миллиметру.
— Не смотри так, я наверняка похожа на безумную сову.
Он хохотнул.
— Почему на сову?
— То есть с безумной всё очевидно, — она засмеялась.
Говорить можем обо всём, но и молчать с ней не напрягает.
Егор мудро заметил, что любая реклама на руку в их деле, безусловно поддев: «особенно когда благородный поступок совершен в нижнем белье привлекательной девушкой».
— Как мудро говорится, если ты хочешь вина, но наливаешь в стакан из кувшина, наполненного водой, то не вода же виновата, что ты хотел вино, а она осталась водой, не превратившись в иное.
И губы его видеть и слушать. И самой себе со стеснением признаваться, что манят притронуться к ним.
И руки её глазами ловить в движении или покое. И прикасаться к ним невесомо.
И чувствовать ЕГО влечение.
И чувствовать ЕЁ отклик.
«Лечитесь! Кофе без тебя не пьётся. Будем на связи?»
«Спасибо! Кофе без тебя невкусный. Будем»
— «Когда хочешь писать о женщине, обмакни перо в радугу и стряхни пыль с крыльев бабочки.»
— Книги дарят целый мир, — мечтательно произнесла Настя. — Я люблю их, в том числе, за своё собственное кино в голове во время и после чтения. Чем сильнее цепляет написанное, тем ярче возникающие картинки.
Иногда, боясь причинить боль другому, мы замыкаемся в своей, и тем самым причиняем её вдвойне.
Её окликнул по имени его голос. Громко и при всех. И это было так странно и так приятно. А ещё уместно — её имя его голосом.
Поздно вечером Егор прислал обещанное сообщение, краткое, но она бы радовалась и простой точке от него.
— Вась, — Анька положила голову на колени и мельком взглянула на Василису.
— Что? — подбодрила Вася.
— Меня на руках носили, — сказала Аня и покраснела.
— Хорошо же, — Вася слегка ткнула подругу в бок пальцами ноги.
— Так хорошо, что страшно, — Аня распрямилась.
Когда не стало мамы, её мир исчез. Он не рухнул, не изменился, его просто не стало. Пустота.