Она долго не могла понять, почему его разлюбила. Потом как-то сказала:
-Мне не нравится то, что он пишет.
-Довольно странный повод, чтобы разлюбить.
-Самый распространенный. Он ограниченный человек. Обычно люди маскируют свою ограниченность, носят маску умного человека, а писателю это сделать трудно, почти невозможно: оно весь в своих книгах.
По вашему, жить с нелюбимым человеком - это морально, а с любимым - нет?
Он пишет только честно. Он искренен во всем, но что толку в его искренности, если она оставляет равнодушным читателя.
Это и есть талант - заставить читателя думать
Это ужасно, когда поэт зависит от денег
Кто не захочет - пусть не читает. Тем хуже для него.
Когда самому себе не нравится - значит, хорошо написано.
-Нельзя правдиво написать о том, чего хорошо не знаешь, чего сам не прочувствовал.
-Уэллс никогда не воевал с марсианами, но написал Войну Миров. Александр Беляев никогда не ходил с отрезанной головой, но создал великую вещь - Голову профессора Доуэля.
Р-р-аз! Звезды, костер, жена, сын, шум прибоя... Жизнь.
Р-а-аз! Волны над головой, водоросли по коленям, как волосы утонувшей женщины, жутко просвечивающая сквозь воду луна, пахнущий могильной сыростью ветер... Смерть.
Р-а-аз! Жизнь...
Почему один человек целится в сердце другого? Из-за еды? Тепла? Самок? Как звери. И так все века...
«Мир слишком богат, а жизнь коротка, считал он, чтобы дважды возвращаться к одному и тому же месту. Надо перебирать встречи, как камушки на морском берегу, иначе до захода солнца не успеешь полюбоваться»
«Счастье не в том, что человек может сидеть в дорогом самолете, а в том, что жизнь волочит человека по контрастам, как по ухабам. Вот мои золотые часы. Я не думаю о них, пока не потеряю. Я несчастен – такие отличные были часы. Я ползаю по траве, роюсь в пыли, может быть, даже плачу, если слегка под градусом. Но вот что-то блеснуло. Ах, как я счастлив! Находишь тогда, когда теряешь»
«– Игорь, какие же мы в молодости болваны, а?
«– Почему в молодости? Мы болваны всегда.
– Нет, в молодости особенно. Нахальные какие-то, бездушные, самовлюбленные, самоуверенные. Кажется, что впереди тебя ждет удивительная судьба, ломишься к ней напрямик, через клумбы и газоны. А потом – глядь, а уж в висках седина и впереди ничего нет, а что было лучшее, то позади, мимо чего равнодушно прошел. Ты помнишь, я тебе про девушку рассказывал? Я вспомнил, как ее звали. Ее Милочкой звали.
– Ну что ж, очень приятно, – пробормотал Кутищев.
– Такая девушка была… Думал, вокруг таких навалом. Еще лучше встречу. А вот не встретил…»