Улыбаться по-настоящему человек в состоянии непрерывно лишь на протяжении нескольких минут. Потом он уже не улыбается, а скалит зубы.
Независимо от того, насколько сильной кажется тебе твоя любовь к человеку, когда
лужа крови, струящейся из его раны, растекается по полу настолько, что едва не
касается тебя, ты невольно отстраняешься.
- Сначала, - говорит Манус. - Родители дают тебе жизнь, а потом пытаются навязать свою собственную.
«Во мне нет ничего первоначального. Я — совместное усилие всех тех, кого я когда-то знал. "
"Всю свою жизнь ты пытаешься стать Богом, а потом умираешь"
Истерики действенны только тогда, когда их кто-то наблюдает.
Если мы чего-то не понимаем, нас это бесит. Если мы не в состоянии что-то понять или объяснить, мы это отрицаем.
— Эй, да ты покрасила волосы!
— Да, ты ведь говорил, что у блондинок чаще бывает рак кожи.
— Ай да умница!
— Я решила, что лучше перестраховаться.
"Чтобы жизнь стала лучше, она сначала должна стать хуже."
Плакать - это нормально, если слёзы ненастоящие.
«Мама часто ему говорила, что ей жалко людей. Они так стараются превратить этот мир в безопасное, организованное место. Но никто не понимает, как здесь тоскливо и скучно: когда весь мир упорядочен, разделен на квадратики, когда скорость движения везде ограничена и все делают то, что положено, - когда каждый проверен, зарегистрирован и одобрен. В мире уже не осталось места для настоящего приключения и истинного волнения. Разве что для такого, которое можно купить за деньги. На американских горках. Или в кино. Но это волнение все равно - искусственное. Вы заранее знаете, что динозавр не сожрет детишек. Конец обязательно будет счастливым. В мире уже не осталось места для настоящего бедствия, для настоящего риска - а значит, и для спасения тоже. Для бурных восторгов. Для истинного, неподдельного возбуждения. Радости. Новых открытий. Изобретений.
Законы дают нам относительную безопасность, но они же и обрекают нас скуке.»
любовь гавно. и чувства говно. я скала. и урод. я наплевательский мудак и горжусь этим
Секс - замечательное лекарство почти от всего.
Пока не нашлось ничего, за что можно бороться, можно бороться и против чего-то
Мужчина, воспитанный матерью-одиночкой, женат уже от рождения.
Никакого равенства полов нет и не может быть. Когда мужчины начнут рожать, вот тогда можно будет говорить о равенстве.
«Если приходится выбирать между быть любимым и быть уязвимым, чувствительным и ранимым, тогда оставьте свою любовь при себе.»
Забавно, правда: женщины, которые рядом, — о них ты не думаешь. Зато ты не можешь забыть тех женщин, которых ты потерял или которых еще не имел.
Всё, чему вас учат в школе, вся эта алгебра и экономика - можешь про это забыть. Никому это не нужно. Вот, например, ты знаешь, как вычислить площадь равностороннего треугольника - и чем тебе это поможет, когда в тебя будет стрелять какой-нибудь террорист? Правильно. Ничем не поможет.
Людям необходимо, чтобы рядом был кто-то, кто ниже их — чтобы почувствовать свое превосходство.
Притворяясь слабым, ты получаешь власть над людьми. По сравнению с тобой они себя чувствуют сильными.
Я не могу тебя трахнуть, потому что я предпочел бы тебя любить...
Никто не прекрасен настолько, насколько оказывается таким у тебя в голове. Ничто так не возбуждает, как собственная фантазия
Театр в мыслях. Бордель в подсознании.
Искусство рождается только от горя. И никогда от радости.