— То есть он типа эльф? — Ну а кем еще может быть эльфийский принц? Говорящим помидором?
- Можно вопрос? – раздался возмущенный девичий голос с нижних рядов. – Раз эти темные властелины так опасны, то как руководство Академии допустило, чтобы один из них появился здесь? - А кто бы рискнул ему отказать? – парировал преподаватель. – Когда Савельхей ним Шагрех высказал желание здесь обучаться, у ректора было только два варианта ответа: «Да» или «Да, конечно».
Ничего не предопределено, будущее меняется от каждого принятого решения.
- Я знал, что ты будешь по мне скучать. - Извини, но ты не в моем вкусе, - тут же отозвался Бонифаций. - И уже не в моем, - с оскорбленным видом добавила нимфа. - А в моем никогда и не был, - угрюмо подытожила я. Но эльф, видимо, заранее запасся терпением и на наши реплики и бровью не повел.
- Мы ведь с тобой больше не увидимся, - мрачно напомнила я. - Ты же сам только об этом и мечтаешь. А я навязываться не собираюсь. Так что еще немного, и все, адьес, разойдемся как в море корабли. Могу даже пообещать, если хочешь, что искать тебя не буду. - Зато я тебя найду, - спокойно и будто бы даже равнодушно парировал Савельхей. - Где бы ты ни была.
На последовавшие ее "танцы с бубном" даже Бонифаций высунулся из ванной посмотреть. Оглядел искрящиеся в воздухе огоньки, туда-сюда скачущую и что-то бормочущую нимфу, понуро стоящую в углу меня и тихо ржущих на подоконнике светлячков. И выдал: - Можно я буду делать вид, что с вами незнаком?
— Учти, роль бесплатного экскурсовода исполняю в последний раз. Рисуй теперь себе стрелочки на стенах, посыпай путь хлебными крошками, заведи себе гнома-навигатора — что угодно, но ко мне больше не подходи.
Типичная женская логика, — Бонифаций, конечно, не мог не прокомментировать, — придумать придумала, а зачем — неизвестно.
- Ладно, пока вы тут вакантных строителей дворцов обсуждаете, я пойду искупнусь, - вмешался Бонифаций. И, помахивая полотенцем, он на задних ногах процокал в ванную. Супер. Даже у укуренного единорога есть полотенце, а у меня нету.
И окончательно себя убедив, что шкаф - это просто шкаф, я решительно распахнула дверцы. Изумленное молчание длилось секунды две, и я заорала так, что у самой в ушах зазвенело. Сидящий в шкафу рогатый конь задумчиво на меня покосился, аккуратно сложил газету, которую до этого читал, и тоже заорал. Причем еще громче. После чего невозмутимо дверцы шкафа закрыл.
- Слушай, единорог, тебя стучаться не учили? - раздраженно поинтересовался Савельхей. Боня невозмутимо стукнул копытом по двери. - Так пойдет? Или двумя надо?
Но мне очень нужен был кто-то, кому я могла довериться! Кто-то, кто не проболтается о моей тайне. Кто-то мудрый, всезнающий и более-менее адекватный в этом магическом дурдоме. *** - Так, давай еще раз, - Бонифаций набил трубку свежим табаком, - что там всучила тебе эта Некотлета?
Жажда мести – это как каждый день самому пить яд, наивно надеясь, что от этого умрет другой.
Правда порой слишком неуловима…
Жажда мести – это как каждый день самому пить яд, наивно надеясь, что от этого умрет другой.
Внимательно слушавшая нас Дарла задала воистину философский вопрос:
– Не, ну почему нельзя хоть раз спасти мир без лишнего маразма?
– А я всегда знал, что уникальные маги поголовно чокнутые, – прокряхтел сидящий на земле вымотанный Бирогзанг.
– Ой, пупся, ты ещё даже не представляешь, до какой степени, – Дарла игриво подмигнула ему в ответ. – Но ты не переживай, скоро сам увидишь.
– Я отдам тебе артефакт, а сама уйду, так надо. Ты останешься здесь и спешно ребят оживишь. Вот ему, – я кивнула на Тавера, – артефакт и отдашь. Тавер поймёт, что с ним делать. А теперь главное, – тихо, но очень грозно произнесла я, – не вздумай меня обмануть и сбежать отсюда с артефактом. Видел зверушку у Дома? Если вдруг ты не сделаешь всё, как я сказала, этот милый монстрик тебя хоть из-под земли достанет. Всё понял?
– Да всё-всё, – в паническом взгляде некроманта открыто читалось, что страх перед Бруном куда сильнее жажды власти над миром. – Только вот, – заискивающе добавил он, – обязательно прямо всех их оживлять? – и опасливый взгляд на Дарлу.
– Всех, – отрезала я, – но Дарлу, так и быть, в последнюю очередь.
Но спасение пришло неожиданно. Мощным потоком боевая магия ворвалась в Зал. Эрвина со свитой буквально раскидало к стенам, но и меня малость приложило, явно случайно. Даже голова немного закружилась. Но всё это мелочи. Главное, что он здесь! Он пришёл за мной!
Да только я даже додумать эти радужные мысли не успела, как вдруг кто-то схватил меня. И стоило мне увидеть этого своего «спасителя», как в пору было мчаться к Эрвинской шайке. Уж лучше они, честное слово!
– Так, драгоценная моя, не дёргайся лишний раз, – Александр улыбнулся весьма ласково, – иначе мне придётся причинить тебе боль. А я не хочу, чтобы твоё тело портил даже крохотный синяк. Так что давай-ка со мной сама и по доброй воле.
– Некропупся, а некропупся, – проворковала она игриво, – а ну-ка признавайся, зачем ты к нам заглянул без спросу? Какой ты всё-таки у меня шалун! Ну ничего, Бирогозенька, не волнуйся, я тебя перевоспитаю, – Дарла присела и принялась заплетать прядь его длинных волос в косичку. – Это ты сейчас у меня немного тупенький, сильно нервненький и чересчур припадненький. Но ничего, наша с тобой великая любовь сделает из тебя человека. Тебе, кстати, какую ленточку в косичку вплести: розовую или чёрную?
– Уберите её от меня! – голос Бирогзанга сорвался на визг. – Я всё скажу!
– Дарла, ну опять ты всё испортила, – Гран устало потёр глаза. – Я тут приготовился уже наезжать и выпытывать, а ты просто полминуты поворковала и всё, несчастный готов. Даже мне теперь его жалко. Ну и кто ты после этого?
– Страшное оружие для деморализации противника, – я не удержалась от смешка.
Тавер шустро принёс с кухни стул, с кладовой верёвку, и всё ещё бессознательного Бирогзанга кое-как усадили и связали. И в этот момент домой вернулся Реф. Оглядел происходящее и пробормотал:
– Слушайте, мне даже страшно спрашивать, что тут происходит. Дарла, ты решила ему в любви признаваться? А вырубили и связали, чтобы бедный некромант от такого счастья не сбежал?
– Я-то тут причём, – пробурчала Дарла, – это Гран.
– Гран собрался признаваться некру в любви? – скептически уточнил Реф.
– Да этот тип к нам в Дом пробрался, представляешь, – пояснил оборотень, – ещё и аурой невидимости прикрылся.
– Слушайте, – с утра пораньше за завтраком доставал всех Тавер, – подскажите какую-нибудь удачную рифму к слову «декан»! А то я тут поздравительную оду к свадьбе Вейнса пишу, но вот прямо застопорился на строчке «Решил жениться наш декан».
– Для храбрости поднял стакан, – тут же продолжил Гран.
– Но замер вдруг как истукан, – подхватила Аниль.
– Ведь покосился на диван, – Дарла тоже не осталась в стороне.
– А на диване таракан, – я не удержалась от улыбки.
– Он говорит «Забудь, друган!» – хохотнул оборотень.
– «Живи один, забыт и пьян!», – продолжала Аниль.
– Декан наш отшвырнул стакан, – добавила я.
– И стал прибитым таракан! – Дарла как всегда была на своей волне.
– Какой Тавер вас покусал? – настороженно поинтересовался стоящий в дверях кухни Реф, только сейчас спустившийся к завтраку.
– Да я сам в шоке, – артефактор даже головой помотал, мол, я тут не причём, и назидательно заметил: – Это был наглядный пример того, когда за важное дело берутся дилетанты.
– Знаешь, как у нас, оборотней, иначе называют пророков? – хмыкнул Гран.
Тавер на мгновение задумался и выдал:
– Сказители? Мудрецы? Предсказатели? Всеведущие?
– Брехуны! – хохотнул Гран.
– Хороший пророк – немой пророк, – присоединилась Дарла. – Или вообще мёртвый пророк. Жизнь – как непредсказуемая книга, и нечего её портить, заранее рассказывая сюжет.
– Я тебе один совет хороший дам. Прежде, чем возвращаться домой, определись, где именно теперь твой дом. Рядом с кем теперь твой дом. Ведь вдруг тебе и не нужно возвращаться? Вдруг тебе, наоборот, нужно не покидать? Тебе предстоит, возможно, самый важный выбор в твоей жизни. И если ты в нём ошибёшься, то исправить уже ничего не получится. Что ты на меня так смотришь? – она снова хрипло рассмеялась. – Тебе ведь хотелось услышать что-нибудь эдакое. Ну так вот, пожалуйста.
– Снег, – констатировала я, чтобы хоть что-то сказать.
– Да, снег, – задумчиво отозвалась старушка. – Отмеряет оставшееся время.
– В смысле? – не поняла я.
Она ответила не сразу. Заворожено смотрела на неспешно кружащиеся снежинки. Наконец, произнесла будто бы нараспев:
– Не бывает неважных мелочей. Каждая мелочь – неотъемлемая часть чего-то большего. Что-то большее складывается в великое. А на великом уже держится мир. И если хоть одна мелочь выпадает из этой системы, всё пойдёт не так. А если уж выпадет не мелочь, а что-то большее, что-то крайне важное… – она резко замолчала.
– А вот это у нас Кира! Нам её вообще из другого мира прислали, как редкого боевого мага. У нас такие даже не водятся.
– Ой, а в чём ваша редкость? – полюбопытствовала та же девица, которая до этого у Тавера спрашивала.
Я не успела ничего соврать, Реф меня опередил:
– У Киры есть редкая боевая способность: выматывать чужие нервы. Действие долгосрочное, убойность поразительная.
Я наградила его мрачным взглядом, Реф в ответ невозмутимо улыбнулся.