Не бойся быть собой. Гораздо страшнее утратить себя, чем лишиться чьего-то расположения.
Чтобы обрести могущество, надо отказаться от слабости. Хотя именно она и есть твоё счастье, единственное и незаменимое.
Любая раса развивается, соединённая незримыми нитями со своим домом, родным миром. Лишившись его, она утратит часть себя, даже обретя новое жилище.
Наш мир живой... И мы не дети его, как любят повторять люди. Тем более - не хозяева, не правители. Не просто доска, прибитая гвоздями, а ветка, пронизанная соками земли.
Мир добрый. Он умеет прощать. Просто надо осознавать ошибки.
- Гад! - Как приятно слышать такое мягкое определение моего поведения, - вздохнул Элло.
Не хочу, чтобы на помойках жили дети. Оттуда даже мусор увозят, а их — нет.
Нехорошо снимать Барьер в тапочках. Как-то несолидно. Они ведь будут ждать на той стороне. С надутыми щеками и важным видом.
Эфрит числится подданным страны Дэйгэ. А что остается делать, если поклонение духу солнца запрещено им самим? Предоставить духу гражданство…
Нельзя пользоваться щедротами природы, словно это твой личный бездонный карман.
Кошка Ли с интересом посмотрела на свою торчащую вверх коленку. Медленно выпрямила ногу вверх, немыслимым образом развернула, скрутилась в кольцо и почесала пальцами ноги затылок.
Роскошная ведьма! Как она мне заехала по шее вчера, прямо вызвала уважение.
обычно проще шею свернуть, чем мозги вправить.
- Буду лечить, как положено по сказкам, мухоморами, - хихикнула Сэльви. - Нашептывать - и отдавать магам на съедение, чтоб на них болезни перешли... Ты нас издали узнаешь. Нежно-зеленая выздоравливающая невеста, синие, в лиловых прожилочках, маги и я, на коне и с метлой. Побежали, чего время терять? Там моя будущая нанимательница и ее свита еще не знают своего счастья!
– По маминому методу, – ласково пообещала Лэйли. – Замуж. У нас, там, откуда я родом, имеется одинокий эльф, рыжий, по виду прям полугном. Кузнец, мастер секиры, работящий удручающе – для подданных. Немножко маг и куда больше – гномий знахарь. С ужасным характером. Здоровенный, шумный и непререкаемый, драчливый, они с моим папой все время воюют. Жас (так его зовут близкие) почти согласен взять в жены ведьму – обязательно с ужасным характером и точь-в-точь твоей великолепной внешностью. Правда, Жависэль полагает, даже такая достойная стерва должна уметь печь пироги. Ты как – того?
– Полугномов не бывает, – смущенно заинтересовалась эфрити, вздохнула. – Он сильно ниже меня?
– Выше меня на две головы.
– Встань, гляну… Кузнец, говоришь, из вечных? И притом – рыжий?
– Твой цвет, один в один. Ты мне память не забалтывай, как дела с пирогами?
– Никак, – сердито всплеснула руками эфрити, и тонкие золотые кольца браслетов запели, разговаривая друг с другом. – Пироги! Я горн, а не домашний очаг! Меня не учили таким глупостям. Никогда не пекла… Это сложно?
Скоро начнется зима. Говорят, здесь она столь холодна, что слова замерзают в воздухе и падают в снег…
Таким образом, три недели спустя никакие случайности не спасли имперский поезд невесты князя Поморья, герцогини Амалии Исильды Маривль Роль’гис от встречи с будущей придворной ведьмой.
Гном выкован из стали и не имеет права причитать и охать, как ничтожный трус.
Дети, спасибо Творцу, выросли, и никто при этом не пострадал… Точнее, не умер – вылечили, отходили, извинились. Вот пусть теперь, голубчики, отрабатывают прошлые грехи. Кто гномам наколдовал превращение железа в золото под ударом кирки? Кто людям подсунул говорящего коня, да еще и уверенного, что он умеет петь, и не что нибудь тихое и безобидное, а гномьи боевые марши? Кто, в конце концов, выдумал сделать былью милую детскую сказку про курочку, несущую золотые яички, и продавать квохчущее чудо на сельской ярмарке как новую породу? Ох и давка была… А древовидный боб, на котором к утру висели плетень и накренившаяся избушка?
Орильр нервно передернул плечами. Не стоило так много внимания уделять сказкам!
из мужика дурь можно кулаком вышибить. А если баба умна – от этого нет спасения
– Клинки выбирают быстрее и проще.
– Мужские глупости, – фыркнула королева. – Убивают один раз, а кормят – всю жизнь.