Разве вы никогда не слышали, что если разбудить мага, можно выпустить его сны в мир?
Он видится с соседями два-три раза за сезон, ибо это Англия, где человека никогда не оставят в покое, даже если он сухарь и встречает гостей кислой миной.
И чтобы восстановить твое имя, нужен некто очень необычный, некто, обладающий редкой проницательностью, необычайными талантами и несравненным душевным благородством. Короче, я.
Дома, как и люди, быстро становятся странными, если их оставить наедине с собой.
Он был настолько чист, здоров и доволен жизнью, что практически светился – качество, естественное в ангеле или фее, но несколько смущающее в стряпчем.
Если вы впервые женитесь в сорок два года, то обнаруживаете, что окружающие лучше вас разбираются в ваших семейных делах.
... хотелось пустить себе пулю в лоб. Единственное, что удержало от безумного шага, – мысль о том удовольствии, которое моя смерть доставит теще.
Единственным ее недостатком было глупое неверие в свои силы.
Не то чтобы избранница не любила Стренджа (он был совершенно уверен в ее чувствах), однако иногда казалось, что она влюбилась только ради того, чтобы без конца с ним ссориться.
- Не слышу никаких голосов. сэр. О чем они говорили?
- Кажется, кого-то обозвали глупцом и уродом.
- Вы уверены, сэр? За стеной проживают две престарелые дамы.
- Ха! В наши дни почтенный возраст ничего не гарантирует.
Сэр Уолтер считал, что человеку необходимо иметь постоянное занятие. Полезная деятельность способна вылечить многие недуги, с которыми иные средства не справляются.
Они считали, что умение пить чай неизбежно делает человека британцем - все остальное приложится.
На ней было платье цвета грозы, полумрака и ливня, а ожерелье было сделано из сожалений и разбитых надежд...
Гости были англичанами, и упадок других народов представлялся им естественным состоянием. Они принадлежали к нации, наделенной столь высоким мнением о собственной одаренности (и столь серьезными сомнениями в талантах других людей), что ничуть не удивились бы, узнав, например, что венецианцы неспособны были оценить красоты родного города, покуда не явились англичане и не рассказали, как он хорош.
Одно дело -- строить планы ночью, совсем другое -- при свете дня воплощать их в жизнь.
Что проку следить за развитием ссоры между супругами? Такой разговор петляет, словно река, его, как притоки, питают обиды и горести прошлых лет, непонятные никому, кроме двух главных участников. Ни одна из сторон не бывает абсолютно права, а если и бывает, какое это имеет значение?
Мистер Норрелл был очень польщен. Лорд Ливерпуль относился к тому сорту гостей, которых он любил, – то есть восхищался библиотекой, не проявляя желания взять с полки книгу и почитать.
Первая привилегия путешественника – изливать разочарование по поводу любого, даже самого мелкого неудобства в длинных письмах друзьям.
– Что за ерунда! – возразил доктор Грейстил. – Разве кошки способны сделать хоть что-нибудь полезное?
– Ну, например, они могут смотреть на человека высокомерно и надменно, – ответил Стрендж, – заставляя его смутиться и задуматься о собственном несовершенстве – чем не моральная польза.Возможно, она просто не расслышала, как они вошли, потому что, хотя в комнате и стояла тишина, безмолвие полусотни кошек – нечто совершенно особенное, составленное из пятидесяти индивидуальных безмолвии.
Дома, как и люди, быстро становятся странными, если их оставить наедине с собой. Этот дом напоминал старого джентльмена в поношенном халате и рваных домашних туфлях, который просыпается и ложится спать, когда считает нужным, и ведет бесконечные беседы с давно умершими друзьями.
Симптомы, принятые за болезнь у благородной леди, у дворецкого сочтут в лучшем случае хандрой.
— Может ли волшебник убить человека с помощью магии? — спросил лорд Веллингтон у Стренджа.
Стрендж нахмурился. Казалось, вопрос ему не понравился.
— Полагаю, волшебник может, — допустил он, — но джентльмен не станет.
– Разве кошки способны сделать хоть что нибудь полезное?
– Ну, например, они могут смотреть на человека высокомерно и надменно, – ответил Стрендж, – заставляя его смутиться и задуматься о собственном несовершенстве – чем не моральная польза.
Ни одной юной леди еще не удавалось умереть во вторник, воскреснуть в ночь на среду и выйти замуж в четверг; некоторые даже считали, что для одной недели это многовато...
Дома, как и люди, быстро становятся странными, если их оставить наедине с собой. Этот дом напоминал старого джентльмена в поношенном халате и рваных домашних туфлях, который просыпается и ложится спать, когда считает нужным, и ведет бесконечные беседы с давно умершими друзьями.