– Наш мир должен когда-то кончиться, а этот, может, и нет. О Алмаз, если бы в Нарнии никогда ничего не случалось! – воскликнула в порыве чувств Джил.
– Увы, сестра, к концу подходят все миры, кроме страны Аслана.
– Ну что ж, – вздохнула Джил, – остаётся надеяться, что этот мир, прежде чем исчезнуть, просуществует ещё миллионы и миллионы лет…
В любом случае, когда примешь решение, на душе становится легче.
– Мы хотим быть свободными. И хотим, чтобы Аслан сам говорил с нами.
– Немедленно прекрати спорить! – повысил голос Хитр. – Это невыносимо! Я человек, а ты – толстый глупый старый медведь. Что ты понимаешь в свободе? Вы все думаете, свобода – это делать что заблагорассудится. Нет. Это не настоящая свобода. Настоящая свобода – делать то, что вам велят.
– Государь, даже в гневе не следует терять осторожность.
– Не сомневаюсь, – воскликнул принц, – что теперь нас поведёт Аслан. К жизни ли, к смерти – не важно! Мы едины на любом пути.
– Видите? Стоит только начать серьёзно размышлять над тем, что же это такое – солнце, и вы ничего не можете сказать, кроме того, что оно похоже на лампу.
Чем больше вы околдованы, тем меньше это понимаете.
– Там, откуда я пришла, – заявила Джил, которой с каждой минутой он нравился всё меньше и меньше, – не очень-то жалуют мужчин-подкаблучников.
– Уверяю, твоё мнение на этот счёт изменится, когда выйдешь замуж, – ответил рыцарь, которого это явно позабавило.
Когда за тобой гонятся, надо бежать, пока хватает сил.
– Молодец, Вред. Так и надо. Сохраняй лицо. Однако всем нам нужно держать себя в руках, ведь впереди трудные времена, через которые мы должны пройти вместе. Не надо ссориться. По крайней мере сразу. Такие экспедиции обычно плохо кончались: поножовщиной и прочим.
Никому не дано знать, что ждёт его совсем скоро.
Нет, поплакать вовсе неплохо, но только пока плачешь. Рано или поздно приходится останавливаться и решать, что же делать дальше.
– Дорогой Аслан! – обрадовалась Люси. – Скажи нам, как попасть в твою страну из нашего мира.
– Я буду показывать тебе дорогу, – пообещал Великий лев, – но не скажу, долог будет путь или короток. Знай одно: лежит он через реку – но бояться не надо, поскольку там будет мост.
– В нашем мире, – сказал Юстас, – звезда – это огромный светящийся газовый шар.
– Даже в вашем мире, сын мой, звезда не только то, из чего состоит.
– Как мы узнаем, что вы нам друг?
– Никак, – пожала плечами девушка. – Вы можете только поверить… или не поверить.
– Говори что хочешь, Рипичип, но существуют обстоятельства, которые человек не способен вынести.
– Что ж, значит, мне повезло, что я не человек, – усмехнулся Рипичип и отвесил шутовской поклон.
– Но какая польза от того, что мы будем рассекать эту тьму? – воскликнул Дриниан.
– Польза? – взвизгнул Рипичип. – Польза, капитан? Если под пользой вы имеете в виду набивание животов или кошельков, то, должен вам сказать, такой пользы в этом нет. Но, насколько мне известно, мы пустились в это путешествие не для поисков чего-то полезного, а ради приключений и славы. А тут перед нами величайшее приключение из всех, о каких мне приходилось слышать, и если мы повернём назад, то поставим под сомнение свою честь.
– Это для Аслана любое время – скоро, а в моём доме, если голоден, любое время обеденное.
– Не грусти, мы скоро увидимся.
– Скажи, Аслан, скоро – это когда? – спросила Люси.
– Для меня скоро всё, – ответил Аслан и мгновенно исчез
– Ой! Неужели я всё испортила? Ты хочешь сказать, что мы оставались бы подругами, если бы я этого не слышала, и дружили бы всю жизнь?
– Дитя моё, – мягко напомнил Аслан, – разве я не говорил тебе однажды, что никому не дано знать, что произойдёт в будущем?
Оказаться проданным в рабство никому не хочется, но, возможно, ещё хуже, когда тебя даже купить никто не хочет.
– Ты всю жизнь наживался и калечил судьбы, так что, если даже и разоришься, нищим быть лучше, чем рабом.
– Тебе трудно это понять, малютка, – сказал Аслан, – но ничто никогда не происходит так, как уже было.
– Пожалуйста, Аслан! Мне нельзя знать?
– Знать, что могло бы произойти, дитя? Нет. Этого никто никогда не узнает.
– Вот жалость, – огорчилась Люси.
– Но каждый может узнать, что произойдет, – продолжал Аслан.
– Знаешь, Сью, мне сейчас в голову пришла ужасная мысль… Представляешь, как было бы ужасно, если бы в один прекрасный день в нашем собственном мире, дома, люди начали становиться дикими внутри, как здесь звери, а выглядели бы ещё как люди, и невозможно было бы отличить, кто из них кто…