Действительно хорошие вещи редко получают признание сразу после написания. Лучшие писатели умирают бедными. Плохие зарабатывают деньги.
Все зло исходит от живых, мертвые - народ мирный.
История опасных книг началась, вероятно, с того, что один книгопират врезал другому по черепу толстым томом. В этот исторический момент разумные существа поняли, что книги способны убивать, и за последующие столетия способы причинять ими зло умножались и совершенствовались.
Нет ни моральных, ни аморальных книг. Книги бывают плохо или хорошо написанные. Ни больше, ни меньше.
Многого добился тот, кому собственная жизнь напоминает полную бочку, а не пустое ведро.
Не мозг управляет нашим сознанием. Нет, им управляет желудок.
Сам знаешь, каждый день — по доброму делу, и почему бы не за завтраком, тогда через час уже буду свободен.
- Создавать книги ты еще не можешь, - отрезал Тень-Король, - а вот убивать их уже научился. Может тебе стоит стать критиком?
В смехе в одиночку всегда есть толика отчаяния.
Примечания – как книги на самой нижней полке. Никто их не любит, так как чтобы прочесть, приходится нагибаться.
Толстые книги потому толстые, что у автора не было времени выражаться короче.
Нам не нужна великая, безупречная литература. Нам нужна посредственность. Барахло, хлам, массовый товар. Все больше и больше. Все более толстые книги ни о чем. В счет идет лишь проданная бумага, а не слова, которые на ней напечатаны.
Почти все ответы на сегодняшние вопросы содержатся в старых книгах.
Разве не абсурд, что от хороших воспоминаний слезы на глаза наворачиваются чаще, чем от дурных?
Заимствовать у одного писателя – кража, у многих – сбор материала.
При помощи чтения умные люди избавляются от необходимости думать самим.
Любопытство - самая мощная движущая сила во вселенной, ведь она способна преодолеть две ее величайшие тормозящие силы - здравый смысл и страх
Жизнь - лишь путешествие в неведомое.
«Мечтающие книги». Так называли здесь антикварные фонды, которые, на взгляд торговцев, были уже не совсем живы, но еще не совсем мертвы, а находились в неком промежуточном, подобном сну состоянии. Их первоначальное бытие осталось позади, впереди ждал распад, поэтому миллионы и миллионы книг влачили апатично-сонное существование на полках и в ящиках, в подвалах и катакомбах Книгорода. Только когда книгу брала и открывала ищущая рука, только когда ее покупали и уносили домой, она могла надеяться проснуться к новой жизни. Вот о чем мечтали все здешние книги.
"Если точка подобна стене, то двоеточие - двери".
Толстая шкура ящера – лучшее средство против отрицательных рецензий.