Силвест : – Я говорю о человеческой способности горевать. Она не достигает заметного уровня, если число погибших составляет нескольких десятков человек. В таких ситуациях наше сострадание стремится к нулевой отметке. Согласитесь, никто из нас не сожалеет об этих людях.
Как и все по-настоящему умные люди, Садзаки никогда не притворялся, что ему понятно непонятное
-Илия, тебе не может быть уютно там, где нет навигационных систем и огневой мощи.-Что же, у тебя получился словесный портрет человека, не лишенного здравого смысла
-Силвест человек увлекающийся,- сказала она,- А такими людьми манипулировать легче, чем они воображают. Они настолько увлечены своей единственной целью, что далеко не всегда способны заметить, как подчиняются чей-то воли
-Насколько я поняла, на то имелась причина.-Причина? Ха! Ничего себе! Хоури, по-твоему, существует причина, по которой человека можно довести до сумасшествия?
Может, на месте этой женщины он бы тоже проигнорировал предостережение. Карты всегда выглядят иначе, когда приходит твоя очередь играть ими. Они как бы заряжены несколькими иными возможностями.
На своем веку Илия не сталкивалась ни с чем по-настоящему чуждым, выходящим за рамки восприятия. А ведь там наверняка лежит много такого, о чем не мешало бы знать.
Вольева уже подготовилась совершить самую роковую ошибку в своей карьере. Впрочем, это трудно было назвать ошибкой, так как у Илия просто не оставалось выбора.
Разве люди бы отказались от двигателей, позволяющих преодолевать скорость света?
У этих людей было нечто сравнимое с амарантийским психозом: одновременная тяга к дружбе и одиночеству, к уютной жизни в обществе себе подобных и рискованным скитаниями в просторах космоса. Этот психоз гнал их вперед, только вперед.