«Гламорама», последний роман популярного американского писателя Брета Истона Эллиса («Американский психопат», «Информаторы»), — блестящая сатира на современное общество, претендующая на показ всей глубины его духовного и нравственного распада. Мир, увиденный глазами современного Кандида, модели-неудачника Виктора Барда, оказывается чудовищным местом, пропитанным насилием и опутанным заговорами. Автор с легкостью перекидывает своего героя из Нью-Йорка в Лондон, из Лондона в Париж, запутывая его...
Может быть, если бы ты не ждала от меня слишком многого, ты бы не разочаровалась во мне… так сильно.
— Я только что закончила краситься, так что ты все равно не заставишь меня заплакать.
Суть — в наличии воли осуществить разрушение, а не в последствиях, ибо последствия — это всего лишь декорации.
Мы скользим по поверхности вещей.
"Мир - это джунгли. Куда бы ты ни поехал - везде одно и то же."
— С запоями покончено, посещаемость вечеринок резко сокращена, успеваемость на юрфаке отличная, постоянство в любви, — говорю я, надевая футболку с логотипом Brooks Brothers. — Я перестал обманывать себя и перечитал Достоевского. И все благодаря тебе, чувак.
Глаза у Рида наполняются слезами.
— И ты бросил курить, — добавляет он.
— Угу.
— И снизил толщину жирового слоя на семь процентов.
— Не льсти мне, чувак.
— Такие ученики, как ты, Виктор, наполняют мое сердце гордостью. — Рид с трудом удерживается от того, чтобы не всплакнуть. — Я это тебе серьезно говорю.
Эстетика гранджа нанесла непоправимый ущерб облику американского мужчины, зайка.
- Так что, ты хочешь сказать мне, что мы не можем больше верить собственным глазам? Что все, что мы видим, - это подделка? Что кругом одна лишь ложь? И все в нее верят?
- Но это факт, - говорит Палакон.
- Где же тогда правда? - кричу я.
- Ее не существует, Виктор, - говорит Палакон. - Вернее, их сразу несколько.
- Тогда как же нам жить дальше?
- Меняться, - пожимает он плечами. - Готовиться.
- К чему? К лучшему? К худшему?
- Возможно, в настоящие время эти понятия уже бессмысленны.
- Но почему? - взываю я. - Почему?
- Потому что теперь никто не заботится о таких мелочах, - говорит Палакон, - Ситуация изменилась.
- Мы должны уделять животным столько же любви и заботы, сколько людям. Я обдумываю это заявление. Я вспоминаю все, что делал в этой жизни, и все, что делали другие у меня на глазах. - Лучше не надо, зайка, - говорю я. - По-моему, им и так хорошо.
— Такой ответ меня не устраивает, — говорит Никитас, продолжая разминать мышцы.
— Мне абсолютно до лампочки, какую информацию твой мозг в состоянии усвоить, — парирую я.
Для того чтобы успешно сосать у кого надо, тоже требуется талант.
"Что-нибудь в духе фоновой музыки для холостяцкой норы космического века"
"Тебе никогда не хотелось бесследно исчезнуть из того мира, в котором ты живешь?"
— Вся эта публика меня не очень интересует.— Какая «эта публика», зайка?— Та, которую всегда интересует, кто кого трахает, у кого член длиннее, у кого сиськи больше, кто кого знаменитее и так далее.Обескураженный, я тем не менее следую за Лорен.— Так тебе все это, значит, эээ, не интересно? — кричу я, глядя, как она ловит такси. — У тебя, что, типа, проблемы какие-то?
Действие объединяет. Слова разъединяют.
"Мир полон неожиданностей. Большинство из них скучные неожиданности, но тем не менее неожиданности."
Ты что, думаешь, если это твоя фамилия, так ты лучше всех знаешь, как ее произносить?
нельзя потерять то, чего никогда не было
— Ты не должен курить, мой мальчик. Это отнимает годы жизни. — Ага, старческие. Слов нет, как мне их жаль!
"Никто не хочет быть самим собой, все ведут себя как полные идиоты"