Впервые на русском языке публикуется «Моя жизнь» — документально-поэтическая автобиография художника, которую он назвал «романом своей жизни». До этого книга неоднократно издавалась за рубежом на многих европейских языках, но, изначально написанная по-русски и посвященная в основном России, была неизвестна соотечественникам.
Для широкого круга читателей.
Но главное, родился я мертвым. Не хотел жить. Этакий, вообразите, бледный комочек, не желающий жить. Как будто насмотрелся картин Шагала.
Я ненавидел работу ретушера. Глупейшее занятие! Зачем это нужно: замазывать веснушки и морщинки, делать всех одинаковыми, молодыми и не похожими на себя?
"... Фигура этой женщины напоминала обледеневшую жердь. На репетициях она вопила, как жеребая кобыла. Врагу своему не пожелаю увидеть ее груди. Страх Божий!.."
Ночь. Лежу и вижу на стене тень: может, висит полотенце. Мне же чудится, будто это привидение, какой-то дядька в длинном талесе. Он вдруг улыбается. Грозит мне. А может, тетка, а может, козел?
Пока я рядом с мамой, мне не страшны ни люстра, ни диван
Был праздник: Суккот или Симхас-Тора. Деда ищут, он пропал. Где, да где же он? Оказывается, забрался на крышу, уселся на трубу и грыз моркрвку, наслаждаясь хорошей погодкой. Чудная картина.
Что делать, если мировые события видятся нам только через полотна, сквозь слой краски, точно сгущается и дрожит облако отравляющих газов?
Душа свободна, у нее свой разум, своя логика. И только там нет фальши, где душа сама, стихийно, достигает той ступени, которую принято называть литературой, иррациональностью.
Но у меня было чувство, что если я еще останусь в Витебске, то обрасту шерстью и мхом.
Я бродил по улицам, искал чего-то и молился:
«Господи, Ты, что прячешься в облаках или за домом сапожника, сделай так, чтобы проявилась моя душа, бедная душа заикающегося мальчишки. Яви мне мой путь. Я не хочу быть похожим на других, я хочу видеть мир по-своему».
И в ответ город лопался, как скрипичная струна, а люди, покинув обычные места, принимались ходить над землей. Мои знакомые присаживались отдохнуть на кровли.
Краски смешиваются, превращаются в вино, и оно пенится на моих холстах.
Мне хорошо с вами. Но... что вы слышали о традициях, об Эксе, о художнике с отрезанным ухом, о кубах и квадратах, о Париже?
Лично я не уверен, что теория - такое уж благо для искусства.
"... Попробую разве что дать хоть какое-то представление о тетушках. У одной был длинный нос, доброе сердце и дюжина детей, у другой — нос покороче и полдюжины детей, но больше их всех она любила самое себя — а что такого?.."
С бабушкой мне всегда было проще. Невысокая, щуплая, она вся состояла из платка, юбки до полу да морщинистого личика. Ростом чуть больше метра. А вся душа заполнена преданностью любимым деткам да молитвами.
Немцы наступали, и еврейское население уходило, оставляя города и местечки. Как бы я хотел перенести их всех на свои полотна, укрыть там.
Искусство - это прежде всего состояние души.
Лично я не уверен, что теория - такое уж благо для искусства.
Импрессионизм, кубизм - мне равно чужды.
По-моему, искусство - это прежде всего состояние души.
А душа свята у всех нас, ходящих по грешной земле.
Душа свободна, у нее свой разум, своя логика.
И только там нет фальши, где душа сама, стихийно, достигает той ступени, которую принято называть литературой, иррациональностью.
Я имею в виду не старый реализм, не символический романтизм, который принес мало нового, не мифологию, не фантасмагорию, а ... а что же, Господи, что же?
Но школы, скажете вы, только отражают прогресс .
Да уже первобытное искусство владело техническим совершенством, к которому стремятся, изощряясь и ударяясь в стилизацию, нынешние поколения.
Этот прогресс формы - все равно что пышное облачение Римского Папы рядом с нагим Христом или богослужение в роскошном храме рядом с молитвой в чистом поле.
Я не хочу быть похожим на других, я хочу видеть мир по-своему.
Отечество мое- в моей душе.
Вы поняли?
Вхожу в неё без визы.
Когда мне одиноко, - она видит,
Улежит спать, укутает, как мать.
Во мне растут зелёные сады,
Нахохленные, скорбные заборы,
И переулки тянутся кривые.
Вот только нет домов.
В них- моё детство,
И как оно, разрушилось до нитки.
Где их жильё?
В моей душе дырявой …М. Шагал
Едва научившись говорить по- русски, я начал писать стихи. Словно выдыхал их. Слово или дыхание - какая разница ?
Когда меня бросают, предают старые друзья, я не отчаиваюсь; когда являются новые - не обольщаюсь... Храню спокойствие.
В один прекрасный день (а других и не бывает на свете) ...