В глуши восточных холмов есть местечко под названием Спящий лес, где засыпает любое существо, перешедшее границу. Совет старших рас готов оплатить непростое задание, найти среди спящих фею и вынести ее из леса, а драконы обещают выдать на время похода амулет, защищающий от магического сна. Но тому, кто решится его принять, предстоит пройти предварительные испытания.
– Так уж устроены люди, могут сделать самое невозмутимое лицо, если у них в душе всё кипит от боли или счастья, но насильно заставить себя кого-то любить или не замечать не могут. Ваши эмоции всё равно бьют ярким ключом и их ощущают все, кому это дано. Это свойство использовали мастера, изготовившие набор артефактов, поэтому тебе нужно как-то иначе решать эту задачу.
– Настоящий правитель и не должен ничего делать сам, только проверять работу помощников, – хитро усмехнулся Ительс.
– Твой дворец стоит на вершине холма, и вокруг него старинный парк. Впрочем, пока он похож на непроходимый лес. Расчищена только дорожка к городской площади.
– Это хорошо, значит, у нас не будет недостатка в дровах, – задумчиво сказала Таэльмина, но её шутка прозвучала как-то печально.
– Ну, если у тебя будет школа для способных сородичей, – желчно сострил дракон, – то холодно не будет. Впрочем, леса тоже не будет.
– Хотя бы замок оставь, – вздохнула тень и оглянулась на Мейсану.
– У тех, кто берёт на себя ответственность за судьбы других, всегда неизмеримо больше обязанностей, чем у тех, кто живёт в своё удовольствие, – вздохнула тень.
– Приятного аппетита, – пожелала она, устраиваясь в оставленном для неё кресле, и насторожилась, обнаружив, с каким вниманием дракон наблюдает за тем, как она берёт свою чашку. – Зрадр! Ты почему так на меня смотришь?
– Думаю… Ты всегда такая беспечная или это мы тебя испортили? Почему ты считаешь, что еда не может быть отравлена?
– Посади её на стул, – мгновенно возник рядом Тук, – не видишь, как она боится? Садись сюда, милая, дядя не страшный, просто от природы такой. А твой отец сейчас придёт, за ним побежали.
– Ты у меня дошутишься! – с преувеличенной угрозой рыкнул Грард и шлёпнулся на свободное место, одновременно доставая из воздуха внушительную бутыль. – Лучше кубок подай.
–Но ты ведь можешь внезапно влюбиться?И тогда тебе будет не до требований и не до правильных решений.Любовь–это одно из самых непредсказуемых и нелогичных чувств,которым подвержены люди.Могу тебе признаться:мы ничего такого не замышляли,задумывая ваше создание,просто,как выяснилось,заложили одновременно несколько противоречивых требований.И только много позже поняли,какой редкий цветок вырастили.Именно из-за него вашу расу принимали как равную остальные старшие,у низших созданий не может быть истинной любви.Может быть повышенный интерес к необычному или привлекательному субъекту,восхищение,влечение,страсть,родительское чувство или привычка,долг или житейский расчёт.Эти чувства могут приходить к существам любых рас вместе или поврозь,быстро или медленно,в разнообразном порядке и всевозможной насыщенности.Но только одна-единственная чудесная комбинация,как секрет от замка потайной двери,открывает невероятное по силе и красоте чувство
– Я и сама бы с удовольствием пошла, но дала слово. Хотя и не очень понимаю, зачем я здесь, если они теперь и сами такие могущественные.
– Так они же тебе сказали – память рода!
– Сказали, но ничего не объяснили. А сама я догадаться не могу, слишком уж они не похожи ни на одну другую расу.
– Так ведь они самые древние! Даже драконы не могут до конца понять фей, хотя на вид они как дети. А память рода – это живой разум, напоенный магией и живущий в особом месте. Он хранит знания и тайны всех фей, которые когда-либо жили. Одному существу просто невозможно их постичь, вот и сливают туда, когда накопят. И если с ним что-то случится, все они останутся без этой бесценной помощи. Однако сама память рода не может ни защищаться, ни подавать сигналы, поэтому рядом с ней всегда кто-то дежурил. Но сейчас феи слабы, им нужно несколько дней, чтобы подрасти, – ты же видела, какими они стали маленькими?
– Если бы вы любили отца, то попытались бы его понять и принять его решение, – твёрдо возразил Хатгерн. – Или ещё раньше постарались стать для него единственной, самой нужной и преданной. Любовь – это прежде всего уважение мнения возлюбленного, а не желание владеть им безраздельно. Раньше я этого не понимал, а теперь знаю точно.
– Дракона просить не нужно, – тихо, но непреклонно отказался Ительс, – он и сам делает всё, что в его силах. И если не предложил помочь, значит, не может. Он ведь должен хоть раз побывать в том месте, куда открывает портал, это очень мощная и точная магия и ошибок не терпит. Или получить эти сведения от кого-то другого, заглянув в его сознание, но там, насколько я знаю, есть несколько непреложных условий.
– А как же тогда он нашёл мои покои? – задумался герцог.
– Спроси его напрямик, – так же тихо посоветовал Ительс, – драконы не против откровенных вопросов, зато из очень обижают всякие домыслы и подозрения. Это очень гордая, прямодушная и честная раса, а из-за постоянного надзора гольдов им пришлось хитрить и изворачиваться, и вот этого они коротышкам не простят никогда.
– Наверное, во мне есть частица гоблина, – осторожно произнесла тень, – но я не совсем согласна с вашими друзьями. Далеко не каждый, кому по-настоящему необходима помощь, сумеет пройти хоть какие-то испытания. А некоторым просителям хватит сил и упорства пройти любой драконий лабиринт, но они не заслуживают исполнения никаких своих желаний. Прости, Льела, и не сочти меня дерзкой. Поверь, я не пытаюсь вас учить и нисколько не сомневаюсь в доброте и мудрости вашей расы, просто не могу говорить спокойно о справедливости и желаниях.
– Ты немножко хитришь, – сообщил голосок с правого плеча тени, и она обнаружила там фею в серебряном платьице, – но не со зла и не от жадности, в тебе их нет.
– Зато я любопытна, – честно призналась тень, глупо скрывать чувства от тех, кто видит их насквозь, – а ещё недоверчива. И люблю понимать, ради чего нужно поступить так или иначе. Такой уж меня воспитали.
Так же неслышно обвалилась и улетела вниз соседняя ступенька, и вместе с нею дрогнуло и упало куда-то далеко сердце. Таэль гордо выпрямилась и крепко стиснула губы, не дождутся они от неё ни вскрика, ни мольбы. А тем более позорной истерики или площадной ругани. Она дочь знатного рода и никогда не унизит себя таким поведением.
Никогда та ей не поверит и не смирится с несправедливым, на её взгляд, выбором судьбы, наказавшей именно её, а не кого-то другого. Это распространённая ошибка слабых и не слишком здравомыслящих людей – считать, будто кто-то другой виновен в их собственных ошибках и бедах. Не помог, не спас или просто не оказался в момент несчастья на их месте.
– Харн, – встревожилась Таэльмина, – пообещай мне, если тебе посчастливится найти фею и она предложит награду, ты выберешь возвращение своего герцогства.
– Для тебя так важно стать герцогиней?
– Если бы это спросил кто-то другой, я бы ударила. Но тебя уже знаю, ты сейчас просто пытаешься меня переспорить.