Она – воровка и уже не раз преступала закон. Он – маршал и стоит на страже закона. Она – единственная наследница огненного трона демонов и самая выгодная партия на всем континенте. Он – проклятый, чей удел пожирание эмоций преступников и вечное одиночество.
Что может быть между ними общего? С первого взгляда ничего. И со второго вроде бы тоже… Но иногда всего лишь обычный дождь может стереть даже нерушимые границы.
Законы придуманы не для того, чтобы ограничивать и ущемлять, законы предназначены для того, чтобы хранить и оберегать.
Пророчество проклятого рода Ша-кор:
«Монарха обретут скитальцы, и завершится эра угасания народа лишь в день, когда благословит их собственная королева и выжжет силой истинного чувства древнейшее проклятие рода».
Думала ли я когда-нибудь, что увижу хотя бы одного верховного советника лично? Тех, кого считали почти за богов. Всего их было тринадцать по числу проживающих на Земле рас и малых народностей.
Демоны огня, земли, льда, воздуха, разума, наслаждения. Оборотни, гномы, сирены, сильфиды, дриады, ведьмы. Люди. Не входили в Совет лишь пожиратели.
Именно нежности больше всего недостает в нашем современном мире. Люди хватают по вершкам, торопятся жить, урвать, самоутвердиться, самовыразиться, но в погоне за золотым тельцом и сиюминутными победами теряют главное – свою человечность и, как ни странно, нежность. Семейные ценности – вот что главное для таких долгожителей, как мы. Власть и золото – преходящее. Семья – вечна. Я сейчас говорю о правильной семье. О любви, уважении, доверии. О нежности. О том, как мать любит свое дитя. О том, как ребенок любит свою мать. О том, как глава семьи заботится обо всех, кто ему дорог, а они в ответ платят ему своим доверием, уважением и любовью. Это те самые эмоции, которые так редки, но воистину бесценны.
«Зайчонок… А можно я теперь скажу? Матом!»
Говорила я немного, но красочно. Выразительно и емко. Литературно даже порой. В основном мысленно, потому что не хотела, чтобы это слышала Снежка. Детям такое нельзя.
– И, завершая все вышесказанное, позволь отправить тебя, всех законников, весь Верховный мировой совет в целом и каждого его члена по отдельности извилистым, многими хоженым, но все равно невероятно познавательным путем.
– Смотри мне в глаза! – Приказ был отдан таким категоричным тоном, что я не посмела ослушаться, хотя уже мало что видела из-за слез.
Он взял мое лицо в свои ладони, которые показались мне обжигающе горячими, и тихо, угрожающе продолжил:
– Сейчас будет больно. Но даже не вздумай дернуться, поняла? Поняла меня?!
Да. Поняла, что нельзя дергаться. Но не поняла, поче…
Больно стало сразу. Неожиданно. Сильно. Резко. Причем почему-то внутри. И почти сразу все закончилось.
– Анна, пора уже понять – я не бросаю слов на ветер. У тебя, как всегда, два варианта: послушаться и сделать самой либо вынудить меня поступить так, как будет удобно мне. А уж как именно будет мне удобно, ты выбирать не вправе.
– Тебе просто скучно и ты развлекаешься за мой счет, да? – Я отложила книгу и встала, тут же отступив в сторону, чтобы он надо мной не нависал. – Не пойму, в чем тут развлечение? Приказы без права на ослушание? Неужели мало слуг?
– Слуг достаточно. Тут дело в ином…
Какой бред. Зачем? Зачем говорить жертве, что она станет жертвой? Причем не сейчас, а потом. Потом, когда перестанет болеть…
– Почему нет? – Кирилл склонился ниже, и мне некуда было деться, поэтому пришлось лишь поджать губы. – Анна, не бойтесь. Вы ведь хотели умереть? Обещаю, вы умрете. Просто чуть позже. Но сначала вы станете счастливой. Смерть от счастья – это здорово, поверьте.
Как дико…
– Сколько у меня времени?
– Вы будете жить здесь до тех пор, пока не станете счастливой и я не решу, что настало время расплаты за ваши прегрешения.
– Куда вы меня везете?
А он все не отвечал.
Лишь в зеркале заднего вида отражались его слегка прищуренные недовольные серые глаза.
Что ж…
– Хорошо, не говорите. Когда начнете убивать, пожалуйста, сделайте это быстро. Не люблю боль.
Жизнь слишком коротка, чтобы размениваться по мелочам, и слишком длинна, чтобы прожить ее в одиночестве или не с тем.
– Кирилл, что вам от меня надо? – Ваше счастье.
Вы ведь хотели умереть? Обещаю, вы умрете. Просто чуть позже. Но сначала вы станете счастливой. Смерть от счастья – это здорово, поверьте.
Бараны отдыхали и завистливо догрызали свои копыта.
Да уж, загадочные создания женщины. В глазах одно, в душе - другое, в мыслях - третье, в слух - четвертное.
Сердцу не прикажешь, а душу не запрешь в узких рамках закона.
Как же это неприятно, когда твои мысли не только твои…
я просто хотел помочь той, в чьих глазах было слишком много дождя