Новый год Белли отсчитывает не с первого января, а с первого… июня. Все самое волшебное случается в это солнечное, теплое и счастливое время. Каждый год она вместе со своей семьей уезжает на каникулы в пляжный дом к Сюзанне и ее сыновьям Джереми и Конраду. Они были ее семьей, ее «братьями»… до тех самых пор, пока одним летом все бесповоротно не изменилось.
Мне иногда кажется, что в душе мы представляем себе какого-нибудь человека в тысячу раз красивее, чем он есть на самом деле, будто смотрим на него через особые линзы. Но, может быть, только так мы видим его по-настоящему.
Без Стивена все выйдет из-под контроля – он всегда был буфером, всегда напоминал о том, что ничего не изменилось, что все как прежде. Потому что сам Стивен совершенно не меняется. Он был и остается противным невыносимым старшим братом, моим проклятием… Он словно наше старое фланелевое одеяло, пахнущее мокрой псиной, – вонючее, успокаивающее и являющееся частичкой моего существования. С ним здесь сохранялся баланс – трое против одного, мальчики против девочек.
– А ты привезешь мне принстонский свитер? – Мне не терпелось надеть свитер с логотипом университета. Он словно символ, указывающий на то, что ты уже достаточно взрослый, практически студент, если еще им не являешься. Мне бы хотелось, чтобы у меня был целый шкаф таких свитеров.
– Возможно, я даже буду немного скучать по тебе.
Обняв меня на прощание, брат снисходительно, как может только он, посмотрел на меня грустными глазами и с полуулыбкой сказал:
– Не наделай глупостей, хорошо? – Он сказал это так значительно, будто хотел донести до меня нечто важное, чего я должна была понять.
Но я не поняла и просто ответила:
– И ты береги себя, придурок.
Это лето могло стать для нас последним по многим причинам. Осенью Конрад тоже уедет в колледж. Он собирается в Браун. И следующим летом он может не приехать. Скорее всего, у него будет стажировка или летняя школа, или он отправится в путешествие по Европе с новыми друзьями по общежитию. А Джереми может уехать в спортивный лагерь от футбольного клуба, о котором он постоянно говорит. Многое может измениться. Получается, что я должна попытаться взять от этого лета все, на тот случай, если подобного больше не будет. К тому же скоро мне исполнится шестнадцать – я стану старше. Не может же все оставаться, как прежде.
– Я тебя где-то уже видел, – сказал он наконец.
Я едва сдержала улыбку. Не это ли говорят парни девушкам, когда хотят с ними познакомиться? Мне бы, конечно, хотелось, чтобы он вспомнил, что видел меня на пляже в бикини в мелкий горошек. Я надела его всего раз, но, может быть, именно тогда он обратил на меня внимание.
– Может, на пляже?
Он замотал головой:
– Нет, точно не там.
Значит, все-таки дело не в бикини. Я попыталась еще раз:
– Может, у палатки с мороженым?
– И не там, – сказал он. Затем его лицо просияло. – Ты ходила на курсы латинского?
Какого черта?
– Э-э-э… Ну да.
– Ты когда-нибудь была на Латинском слете в Вашингтоне? – спросил он.
– Да, – сказала я. Откуда он, в конце концов, об этом знает?
Он удовлетворенно кивнул.
– Я тоже там был. В восьмом классе, верно?
– Да… – В восьмом классе я еще носила брекеты и очки. Ужасно, что он помнит меня с тех времен. Лучше бы он помнил меня такой, какая я сейчас, в бикини в горошек.
Я терпеть не могла, когда меня называли Белли, во-первых, потому, что это не настоящее имя. Это, скорее, прозвище для малыша. Белли ассоциируется либо с пухлыми младенцами, либо с мужиками в майках-алкоголичках. С другой стороны, Изабель – это нечто экзотическое, подходящее, скорее, девушке из Марокко или Мозамбика, которая круглый год ходит с африканскими косичками и красным лаком на ногтях.
Что бы я ни говорила, все звучало ужасно банально. Мне хотелось впечатлить этого парня, понравиться ему. Я не хотела, чтобы у него сложилось мнение, что я совсем тупая, пусть даже и наговорила кучу глупостей. Мне захотелось, чтобы он знал, что я тоже умная. Я попыталась убедить себя в том, что совершенно не важно, какой я ему кажусь, умной или нет, но не смогла.
он такой высокий, рядом с ним я чувствовала себя Дюймовочкой – маленькой, но значимой.
Иногда очень сложно быть единственной девчонкой среди парней.
"So why don't you eat meat, Cam?" Jeremiah asked, stuffing half his burger into his mouth.Cam swallowed his water and said, "I'm morally opposed to eating animals."Jeremiah nodded seriously. "But Belly eats meat. You let her kiss you with those lips?" Then he cracked up. Susannah and my mother exchanged a knowing kind of smile.
And actually, I still loved Titanic. What wasn't to love about a doomed romance on a doomed ship?
Конрад защитил меня. Значит, ему не безразлично, жива я или мертва.
здесь не приходилось выбирать, с кем тусоваться.
Глупо разрывать отношения из-за трех месяцев разлуки.
Жизнь прекрасна. Ну, или обещает такой быть.
Если ты постоянно проигрываешь, вкус победы еще слаще.
Moments, when lost, can't be found again. They're just gone.
– Ты не можешь уехать с тем, кого даже не знаешь, – резко сказал он.
– Я его знаю. Это Секстус.
Он нахмурился.
– Секс – что?