Есть ли у человека выбор или все за него решает судьба? Один из самых интересных британских писателей, Джонатан Коу, задается этим извечным вопросом в своем первом романе «Случайная женщина», с иронией и чуть насмешливо исследуя взаимоотношения случайного и закономерного в нашей жизни. Казалось бы, автору известно все о героине — начиная с ее друзей и недругов и кончая мельчайшими движениями души и затаенными желаниями. И тем не менее «типичная» Мария, женщина, каких много, — непостижимая...
Счастье само по себе, полагала Мария, мало что значит по сравнению с его ожиданием или воспоминанием о нем.
Шли дни, недели, они всегда проходят, что с ними ни делай.
Мы все храним воспоминания, сгребаем из в кучу и сортируем, согласно нашим потребностям. Мы поступаем так лишь затем, чтобы однажды - да хоть завтра - с удовольствием припомнить что-нибудь. Иной причины я не вижу. Любопытно, однако, что нет более бесполезных с практической точки зрения вещей, чем счастливые воспоминания, разве что надежды...
Нет ничего более горестного, чем воспоминание о былом счастье...
...слова - маленькие хитрые засранцы, не желающие выражать то, что мы хотим ими сказать...
Она верила в божью благодать, святость брака и изначальную доброту каждого человека. Во всех прочих отношениях она была такой же идиоткой.
Она никогда не любила его, и он никогда ее не любил, но он подумывал жениться, а она раздумывала, чем бы заняться; словом, они вполне подходили друг другу, не больше и не меньше, чем другие пары.
Приглашая человека в гости, мы говорим: «Зайдешь на чашечку кофе?» — словно признаться в зависимости от слабых стимуляторов менее страшно, чем в зависимости от человеческого общения.
В те времена, разумеется, дамам не дозволялось принимать джентльменов по ночам, отчего блудить приходилось днем, — замечательное правило, благодаря которому всем удавалось выспаться.
Оказавшись на воле, Мария переехала в Лондон и поселилась у Сары, и в ее жизни начался один из лучших периодов. Боюсь, для читателя это чревато скукой. Такие периоды интереснее проживать, а не рассказывать о них, что обнаружила и сама Мария — позже она ни разу не вспомнила об этом отрезке жизни без зевка.
— С днем рождения!
— Да, — произнес отец, — как время летит! Шестьдесят годков миновало, а кажется, будто и дня не прошло с тех пор, как вы были маленькими.
Люди всегда говорят нечто подобное на шестидесятый день рождения.
Нет ничего приятнее, чем предвкушение счастья, и, когда я говорю «ничего», я отвечаю за свои слова.[авторская речь]
- Согласна ли ты, Мария, что между людьми существует особый вид молчания, когда слова не нужны, и это означает вовсе не конец, но начало взаимопонимания?- Да, - ответила Мария и добавила про себя: "Но у нас не тот случай".- Согласна ли ты, Мария, - спустя несколько минут продолжила Шарлотта, - что люди иногда так смотрят друг на друга, что их взгляд выражает больше, чем тысячи слов, и при этом многое оставляет невысказанным?- Да, - ответила Мария, отворачиваясь.
— Нельзя жить прошлым, Мария. — Да, понимаю. И прошлое у меня незавидное. Но ведь надо с чего-то начать.
Бывает такое молчание когда слова не нужны, и это означает не конец, а начало понимания.
Существуют, как нам ведомо, две разновидности снов: хорошие и плохие — самая путаная классификация из всех мне известных.
— Хорошее вино, — любезным тоном вставила она. — Где ты его купил?
— Нашла о чем спрашивать. По-моему, он просто нассал в бутылку, — сострил Мартин.
— Должен заметить, что ваше неумение отличить мочу от «Совиньона» урожая семьдесят пятого года поистине уникально, — ответил Ронни. — Позвольте спросить, где вы воспитывались? В свинарнике, надо полагать?
— По крайней мере, я не живу в свинарнике в отличие от некоторых. Где вы разжились такой мебелью — с ближайшей помойки вывезли?
— Дорогой, пожалуйста, не надо грубить, — попросила Мария. — Ты обижаешь Ронни.
— Я не обижаюсь на утробные звуки, издаваемые злобным бабуином, — заметил Ронни. — Как только твой милейший супруг произнесет хотя бы одно разумное слово, я отвечу ему тем же.
— Козел, — быстро нашелся Мартин.
— Пидор, — парировал Ронни.
За звоном посуды Мария едва слышала именинника, но он продолжал дивиться вслух тому, как бежит время, забывая, очевидно, что было бы куда удивительнее, если бы время стояло на месте.
...Нет более бесполезных с практической точки зрения вещей, чем счастливые воспоминания, разве что надежды...
- Любовь разрушает, - произнес Филип. - Она - яростный огонь, который согревает тебя, а потом сжигает, превращая в золу, серую и остывшую. - Внезапно он встал. - Извини, но я хотел бы это записать.