Америка превратилась в ад. Люди умирают от голода, и единственный способ заработать — принять участие в самой чудовищной из игр, порожденной извращенным разумом садиста, в шоу современных гладиаторов, где слабые просто не доживают до финала…
Спинка кресла перед Ричардсом сама по себе представляла для него откровение. В ней был кармашек с инструкцией по безопасности. В случае болтанки пристегнитесь ремнем. Если в салоне упадет давление, наденьте кислородную маску. Если забарахлит мотор, дополнительные инструкции можно получить от стюардессы. В случае неожиданной смерти при взрыве, надеемся, что у вас достаточно запломбированных зубов, чтобы облегчить опознание.
Он остановился у камбуза, попытался собрать кишки. Он знал, снаружи им не нравится. Ни капельки. Они все перепачкались. Ему хотелось поплакать над своими бедными кишками, они ничем не заслужили такого обращения.
– Сволочи! – Он закричал. – Если вам нравится видеть, как умирают такой страшной смертью, почему бы вам не перерезать друг друга?
— Вводишь в компьютер ПН, пункт назначения, и Отто [автопилот] берет управление на себя, благо ему помогают наземные радарные установки. Пилоты теперь нужны лишь для того, чтобы поднять и посадить самолет. Ну и на случай чрезвычайной ситуации.— А что вы можете сделать, если такая ситуация возникнет? — спросил Ричардс.— Мы можем молиться, — ответил Холлоуэй.
Повтори свое имя двести раз и поймешь, что нет у тебя никакого имени.
Ругательства - моя слабость.
Повторите-ка свое имя более пятидесяти раз и вы обнаружите, что вы — никто.
Глядя, куда катится мир, я иной раз думаю, что мы просто рехнулись, решившись родить ребенка.
Оказываясь перед выбором: честь или ответственность, — мужчина практически всегда выбирает честь, если ответственность не позволяет ему оставаться мужчиной.
Он-то всегда считал себя довольно-таки мрачным типом. А вот перспектива скорой смерти открывала в нем комическое начало.
Ричардс слишком устал, чтобы по-настоящему бояться.
Не выносишь жары — не суйся на кухню.
Их лица были плоскими, тоскливыми, однообразными. Ричардс вел машину медленно, выпрямившись на сиденье, и они смотрели на него с пустым, скотским ужасом. Ричардс подумал, что именно так должны смотреть корова на своего фермера, который подвинулся рассудком и катается по полу хлева, лягаясь и вопя.
Выбирая между гордостью и ответственностью, мужчина почти всегда выберет гордость — если ответственность отнимает его мужественность.
Господи, неужели на этом для меня все закончится?
Какие только глупости не лезли в голову. Не могло закончиться.
Потому что. Он. Не довел. До конца. Одно. Дело.
Помни, ты можешь туманить людям разум, если того захочешь.
Перед охотой собак положено держать на псарне голодными.
Он подумал: я отдался в его руки. Похоже было, что сам он уже не может думать рационально. Он чувствовал запах своего умственного истощения, как запах грязного тела.
После смерти все отправляются в ад, и дьявол их колет вилами в зад.
— Мои люди, это и есть валет пик.
— А королева, дама сердца, это ты.
— А я — король; черный человек с мечом.
— Это мои открытые карты. Средства связи, возможность огласки, ты, я. Вместе взятые они — ничто. С ними справится и двойка. Без туза пик это все бесполезный хлам. Будь у меня туз, мои карты побить было бы невозможно.— У меня нет туза, — тихо проговорил он. — Если бы я мог все предусмотреть, он бы у меня был. Но у меня зато есть закрытая карта — та, которую им не угадать. Так что я буду блефовать