Возьмите в равных пропорциях роботов, инопланетян, привидений и просто людей. Добавьте полкило юмора, 200 граммов сатиры, щепотку антиутопии, горстку романтики и ложечку детского ощущения чуда. По вкусу приправьте озорством. Украсьте забавными словечками и подайте полученный сборник горячим. Вы точно захотите добавки!
Я в своём доме, и буду делать, что захочу, и не потерплю, что какая-то прислуга меня газетой лупасит, сегодня же ей диван изгажу. И туфли.
– Неужели нельзя робота какого-нибудь послать? – схватилась я за соломинку. Виталий Сергеевич добродушно посмеялся и сказал, что люди намного дешевле роботов.
Я и так слишком многое делаю из вежливости. Например, работаю за такие смешные деньги. И шеф это знает. Потому и терпит, когда я несколько наглею. Наверное, именно возможность безнаказанно наглеть меня здесь держит.
Марина Николаевна носила устойчивые каблуки и ни на кого конкретно не нацеленную улыбку. Она была мнительна и не доверяла тем, кого не могла зафрендить.
– Скажешь, что это передовой зарубежный опыт… – Но я ж не могу врать! – Тогда скажи, что даже за рубежом до такого не додумались!
Под окном лились сочные пересуды бесстрашных старушек, прекрасно знавших, что предмет обсуждения их слышит. Бабки были морозостойкие, острые на язык и, как ни странно, на ухо тоже. Всеведущие, словно у них в каждой квартире по жучку.
...что-то вынуждает меня вылить холодный кофе в унитаз. Как дань уважения, как салют над могилой героя. Он пытался сделать меня работоспособнее…
Нет ничего стыднее старческих слёз.
Знаете, почему другие планеты держатся от Земли подальше? Очень просто: боятся подхватить жизнь.
– Прекрасно знаете, мой милый: без объятий, хоть четырёх за день, не может человек. Я предлагаю то, что в моих силах. Задача ваша, гордость подавив, принять сей дар симпатии и дружбы, и тем спасти себя от гибельной тоски. Идите ж, я ведь чётко ощущаю: на грани вы, взорвётесь через миг!
Человеку необходим телесный контакт, несмотря ни на какие общественные нормы индивидуализма и законы в духе «Падающего подтолкни».
То, что является общественной нормой сегодня, завтра может упраздниться.
Осень в космосе. Звёзды повсюду вокруг. Не наглядеться.
Если я умников слушать буду, с меня потом и спросят, как с них. Так что я о погоде думаю. А в космосе это непросто: воображение надо иметь, вона что.
– Да-а-а, не о том мечтал Гагарин…
– Кто это? – спрашивает Лесли равнодушно.
– «Кто это?» – передразниваю. – Армстронга, небось, знаешь.
– Я знаю, – отзывается Йон без огонька. – Люблю чёрную классику.