Цитаты из книги «Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода» Ольга Дренда

С 1988 до 1993 года Польша плавала в каком-то первичном космическом бульоне, над которым редко кто наклоняется, разве что когда нужно выловить из него какой-нибудь политический компромат.

Польше в 1989 и 1990 годах отличаются знакомым золотистым оттенком, который стирает со всех городских пейзажей следы кризиса. Познань выглядит как город, присыпанный волшебной пыльцой. Хелмно — это город залитых солнцем роскошных бульваров.
Когда Пастуро посещает страны бывшего Восточного блока, ему бросается в глаза цвет, «неприятный для глаз и калечащий душу, самый скверный из всех возможных, вдобавок было в нем что-то грубое, нецивилизованное, как будто он вел начало от самых неотесанных форм социальной жизни, нечто вроде Urfarbe [5]». Интересно, речь идет о каком-то из гнилостных оттенков неустановленного названия? Я посоветовалась с читателями на сайте «Хонтологии». Что они помнят? «Оранжевый, такой теплый, грязноватый оттенок»; «такой не то желтый, не то бежевый цвет масляной краски на стенах»; «серо-голубой, коричневый, неяркий, с крупным зерном»; «грязно-коричневая обивка старого дивана-кровати»; «цвет детской неожиданности и светло-зеленый, лучше всего вместе».

Польша оказалась "такой ГДР, где люди ходят напрямик через газоны".

Когда коммунистические государства пытаются выглядеть современно, они везде используют пластик.

Потребление выключило интеллект, обеднило воображение и учинило террор слова.

Сколько из нас думали, что всё это закончится мировой империей, войной всех со всеми, ежедневным апокалипсисом? А кончилось очередью за сыром.