Родители Мим развелись. Отец снова женился и увез дочь в Миссисипи. Еще не улеглась пыль после переезда, как Мим узнает, что ее мама больна. Не задумываясь, девушка бросает все и прыгает в автобус, идущий до Кливленда.
Музыка. Боевая раскраска. Дневник. 880 долларов и 1000 миль приключений впереди…
- А ты много знаешь о "Парке юрского периода", - сказал Генри. - Для девчонки.
- Я много знаю о многом, - отозвалась я. - Для кого угодно.
– Письма как бы… сглаживают острые углы в моем мозгу, понимаешь?
Ты пиши в любом случае. Это лучше, чем поддаваться безумию мира. – Она вдруг умолкает.- И дешевле, чем таблетки.
Меня пугает перспектива существования бога. Почти так же, как мысль, что его не существует.
Много позже до меня дошло, что это предельная дихотомия: желать лучшего, а делать худшее.
По-моему, количество времени, которое человек готов потратить в очереди за чем-то, довольно хорошо определяет, насколько сильно он это что-то хочет.
– Вот потому у меня и нет парня, – шепчу я, отворачиваясь к окну.
«Потому что ты дважды за утро вспомнила «Властелина колец», или потому что разговариваешь сама с собой?»
Ну да, подловила сама себя.
... Теперь я знаю, что создает Бог в гневе – людей со склонностью к пустоте. Не изначально пустых… а пустеющих со временем. Людей, которые когда-то были полными. Которые жили, мечтали и, прежде всего, переживали о чем-то, о ком-то. И вот в таких людях он оставляет заклепку, чтобы потом — пуф, выпустил, закрыл — превратить их в Огромное Пустое Ничто.
Порой в одиночестве испытываешь еще большую неловкость. Наверное, когда никто не слышит твою чушь, ты вынужден нести на себе всю ее тяжесть.
И как бы просто это ни звучало, по-моему, понимание того, кто ты есть – и кем ты не являешься, – наиболее важная штука из всех Важных Штук.
Всякий великий персонаж, Из, существует ли он на страницах или на экране, многомерен. Добряки не всегда хорошие, и негодяи не от и до плохие, а персонажи-крайности вообще не должны существовать. Помни об этом, когда я опишу свои последующие выходки, ибо хоть я и не злодейка, но не застрахована от злодеяний.
Когда ты родился, ты плакал, а мир радовался. Живи же так, чтобы, умирая, радоваться, пока мир плачет.
Клянусь, чем старше я становлюсь, тем больше ценю плохие примеры, а не хорошие. И это хорошо, потому что большинство людей – эгоистичные, невротичные, зацикленные на себе овощи, предпочитающие носить близорукие очки в дальнозорком мире. И именно такое близорукое невежество привело меня к новой новаторской теории. Я называю ее «Теоремой Мим о Хрюшке-не-повторюшке». Если вкратце, суть в том, что, по-моему, единственная цель существования некоторых людей – это показать остальным, как поступать не надо.
Мы всю жизнь бродим по склонам холмов, прочесываем четыре стороны света в отчаянных поисках одного-единственного, что б его, своего человека. И наверное, отыскав его, мы находим свой дом.
Люди говорят, мол, дом там, где сердце, но я думаю, что дом и есть сердце. Не место, не время, а орган, качающий жизнь по моим венам. Может, в нем чуть больше москитов и мачех, чем я представляла, но это все равно мое сердце. Мой дом.
Я размышляю о том, как быстро все изменилось. Но разве не в том суть? Когда все происходит медленно, это называют «ростом», а когда быстро – «переменами». И боже, как все меняется: что-то, ничто, что-нибудь, нечто… все меняется.