1945. Лондон до сих пор не может оправиться от войны. Родители оставили 14-летнего Натаниела и его старшую сестру Рэчел на попечение загадочному человеку по прозвищу Мотылек. Они подозревают, что он преступник, и все больше в этом убеждаются, узнавая его эксцентричных друзей: мужчин и женщин, которых что-то связывает в прошлом и которые теперь хотят опекать юных героев. Но кто они на самом деле? Почему они хотят заботиться о Натаниеле? И как брат и сестра должны себя вести, когда через несколько...
У кого-то случился обморок в пекарне, на углу Адамсон-Роуд беспрерывно звонит телефон, в кондитерской украли коробку мармелада, по радио неправильно употребляют слово «вздрючить» – всё это попадало в проповедь, а затем в «Зелёный свет» с намертво приколоченным духовным толкованием.
Я далеко не сразу осознал, что мне всё же надо будет полюбить мать, чтобы понять, что она за человек теперь и кем она была в действительности.
Если возвращаться в прошлое, вооружившись настоящим, рассеются самые безнадежные тени. Потому что в этот путь ты отправляешься в своей взрослой ипостаси. Не прожить его заново, нет – увидеть другими глазами. Если, конечно, ты, подобно моей сестре, не проклинаешь всех и вся и не жаждешь им отомстить.
Тот, кто я теперь, сформирован всем, что со мной происходило, не тем, чего я достиг, но тем, как я шел к себе нынешнему.
говорят, на протяжении всей жизни мы разыскиваем выпавшие звенья цепи.
если растешь в неопределенности, то в отношениях с людьми живёшь одним днем, а ещё надёжнее - одним часом.
В ту ночь, когда громыхала первая летняя гроза, а мы неистово вцеплялись друг в друга, я, вернувшись наконец домой, нашел в кармашке трусов подарок.
Я сжег листки на газовой плите. В них было много лишней информации.
Три бокала шампанского в середине дня и тяжесть девяти устриц.
Ваша история – лишь одна из многих и, может статься, не самая важная.
Вы – не главное, что есть на белом свете.
Ваша история — лишь одна из многих и, может статься, не самая важная. Вы — не главное, что есть на белом свете.
Я лишился юности, утратил ориентиры.
Сюжеты внешнего мира её уже, кажется, не интересовали.