— Нам не надо быть слишком умными, — заверила его я. — Будем просто счастливыми.
— Хочу купить себе дом, чтобы жить отдельно.
— Жить одной?
— В этом есть свои прелести, — сказала я. — В одиночестве.
— Прелести не заменят радости
— Почему вы с таким упорством пытаетесь заполучить чужие деньги, драгоценности, платья, женихов, мужей?
— Что ты говоришь?! — ахнула мачеха.
— Мелиссе придется довольствоваться моим бывшим женихом, — сказала я, целуя отца в щеку. — Платья пригодятся мне самой, и пояснила: — Это подарок. Подарок мне. А подарки — не передарки.
— Но в деле любви, племянничек, — сказала Аустерия назидательно, похлопав его по плечу сложенным веером, — все решает женщина, тебе давно бы пора это понять.
— Вы как судебный следователь, — заметила я. — Мое молчание протоколом не предусмотрено, как я понимаю?
— Прятаться? — нахмурился Близар. — Зачем?
— Добрые дела надо делать втайне, я уже совсем пришла в себя и улыбнулась. — За это небеса награждают вдвойне. Так говорила моя мама.
— Мама, конечно, не может быть не права, — проворчал колдун
— Замечательная придумка, — похвалил он меня. — Если бы ты еще дошла до гостиницы ночью, с мешком серебра.
— Когда человек совершает доброе дело, его хранят небеса, — я не желала сдаваться
Какая же я самонадеянная глупышка, пустоголовая девчонка, как любила говорить моя мачеха. Два дня назад я думала, что мой родной дом — это самая отвратительная ловушка, и мечтала выбраться из нее любым способом. Выйти замуж — проще некуда. Тем более, выйти замуж за такого парня, как Роланд. И вот — я в другой ловушке. И по сравнению с ней, прошлая — вовсе не ловушка, а так… просто мои детские капризы.
мачеха считала, что главное для благородной девицы — не спасовать перед жизненными невзгодами, буде такие случатся с ней завтра или послезавтра.