У двадцатилетней Веры Лисицыной, скромной сотрудницы туристической фирмы, пропадает дедушка. В доме следы борьбы и… подозрительный незнакомец в шкафу. Обращаться в полицию бесполезно. И Вера сама пытается отыскать деда с помощью того самого, из шкафа, который очень скоро перестает быть незнакомцем. Его зовут Пак Мин Джун, и он внушает подозрение и симпатию примерно в равных пропорциях. Кто похитил деда? Зачем? Что за страшные тайны скрывает прошлое? Обязательно ли закрывать глаза при поцелуе?...
Мимо шли люди, поглядывая на целующуюся парочку кто осуждающе, а кто одобрительно. Влюблённые после долгой разлуки, обычное дело.
– Ты меня не оставишь теперь? – прошептал Пак Мин Джун.
– Мне плохо без тебя, оппа, – доверчиво отвечала Вера. – Моё сердце бьётся, только когда ты рядом.
– Я смогу тебя защитить, – уверенно проговорил Белый тигр.
– Адрес отеля мне продиктуй, – мяукал в переноске Книжный Крыс. – На этих сумасшедших надежды мало. Рады? Более выразительного слова не нашлось? Да они вцепились друг в друга, как блохи в подшёрсток, и не отпускают. Извращенцы!
Демон повысил голос и завопил:
– Тайм аут! Перерыв! Пауза! Отпусти её, доблестный Пак, ей же дышать иногда надо! Вера, где твоя скромность? Не позорь страну!
– Ны знала, что у вас в подъезде на первом этаже под батареей демон живёт?
– Не демон, а бомж. Ещё с зимы ночует, – ответила Зайка.
– Кажется, демон тоже может быть бомжом. – Веря взяла протянутую Зоей кофейную кружку. – Но он не опасный совсем, я с ним поговорила сейчас, он сказал, что ваш дом охраняет от прочей нечисти.
– Ну, значит, пусть живёт, – разрешила Зайка. – Жить-то все хотят…
Где-то далеко в коридоре послышался звук шагов. Крыс выгнул спину, неслышно зашипел и сполз с кровати. В спальню заглянул доктор Бобич.
Демон всем своим видом выразил недовольство, но вышел навстречу.
– Совсем страх потерял, – шепнул Герман Александрович, входя в гостиную и присаживаясь в кресло у стены. – Изгоню!
– Изгонялку сначала отрасти побольше, – так же шёпотом ответил домовой. – Марту трогать не позволю.
– Тебя не спросили!
– А может, и нужно было сначала посоветоваться. Чего припёрся? Раны зализывать?
– С твоей любимой женщиной пообщаться.
– Разве что перед смертью.
Бобич пожал плечами:
– Так, может, как раз самое время…
Пак Мин Джун смотрел на девушку с выражением охотника, сидящего в засаде – с осторожным предвкушением и сдержанной радостью.
– Мелкая, – протянул он, присаживаясь перед девушкой на корточки, так чтоб их глаза были примерно на одном уровне. – А объясни мне, почему ты, ни разу не поморщившись, когда я кромсал в коридоре безвинного стража, сразу бросилась спасать золотых рыбок? Твоё сострадание носит избирательный характер?
Вера дёрнула головой, недовольная тем, что её отрывают от попыток что-то вспомнить, но ответила:
– Рыбки живые, Дзиров страж – нет. Разве так сложно понять? Мёртвая мертвечина. Фу…
– А как ты это определяешь? – Пак Мин Джун недоверчиво приподнял брови. – Например, Книжный Крыс, он ведь тоже демон, но он не вызвал у тебя отвращения.
– Отстань от меня! – взвизгнула девушка. – Живое – это живое, тёплое, золотистое, его хочется потрогать. Крыс живой, не такой, как рыбки, а скорее… Не знаю… как дом, или как хлеб.
– Где жемчуг, Герман? – спросила цыганка, опираясь руками о стол и нависая над собеседником. – Ты здесь его прячешь?
– Женечка, золотце, – улыбнулся доктор. – Я, конечно, просто-напросто жадный старик, но кое-какие моральные принципы у меня сохранились. Ты его не получишь.
– Отдай, отдай по-хорошему, иначе…
Бобич сдвинулся, поднял руку, но тут же вскрикнул, как от сильной боли, и схватился за живот.
– Что, Герочка, бо-бо? За последнее время я выучилась новым трюкам.
– Ведьма!
– Я этого даже не скрываю.
– Слушаю. – Трубка была тёплой.
– Вера? Подумай, очень хорошо подумай, кому ты решилась довериться.
Девушка молчала.
– Он использует тебя, а потом бросит. Ты слышишь?
– Да.
Вера подумала, что всё на самом деле наоборот – это она использует Пак Мин Джуна, утаивая от него жизненно важную информацию.
– Ты обещаешь подумать?
– Да.
Она же всё равно только и делает, что думает.
– Не позволяй ему себя трогать.
– Что? – Вере показалось, что она ослышалась. – Я не понимаю…
– Касания – рукопожатие, поцелуи – всё что угодно. Избегай этого. Твой защитник владеет очень редкой магией – подчинением через прикосновение.
У Веры закружилась голова.
– Успокойся. – Сегодня он это слово повторял, наверное, раз в пятисотый. – Сядь, давай поговорим…
– Я у твоего смертного одра присяду, извращенец! Не убегай! Кому говорю!
Вера прыгнула, Мин Джун отскочил. Как ребёнок, честное слово. Суета вокруг дивана продолжалась минуты три. Ещё немного, и их придут разнимать соседи снизу.
Пак Мин Джун расслабленно сидел на ротанговом стуле, вытянув ноги под столом, и насвистывал какую-то мелодию.
– Не свисти, нехристь азиатская, денег не будет, – проворчал Книжный Крыс, не желающий расставаться с образом Барсика.
Парень замолчал.
– Припёрся тут ночью и свистит, как у себя дома. – «Барсик» запрыгнул на стол и выгнул спину. – Второго ещё такого же, только длинноволосого, притащил. Верку мне тут портят. А если жениться заставлю?
– Конбанва, – сказал Пак Мин Джун по-японски. – Добрый вечер, давно не виделись, Дзиро.
– Я слушал сегодня твоё пение, Тирг. Ты хорошо поработал.
– Благодарю. Прости, мне пришлось убить твоего демона…
Нобу, стоящий на шаг позади своего сэмпая, молча наблюдал пикировку.
– Я понял. – Тоном, которым говорил Дзиро, можно было заморозить целый остров. – И когда-нибудь обязательно отомщу.
Пак Мин Джун улыбнулся и изящным движением поправил лацкан блестящего концертного костюма.
Хо Мин Су смотрел прямо перед собой.
– Я допустил ошибку, хён. Я оставил её одну за столиком в VIP-зоне и дал указание официантам присматривать за ней. Они трактовали моё указание слегка… странно. Меня не было с ней не более получаса…
Мин Су опустился на диван и сложил руки на коленях. Мин Джун с удивлением отметил, что братишка нервничает.
– Ну, не томи. Что там с девушкой могли сделать официанты?
– Они следили, чтоб её бокал не был пуст. Хён, когда я вернулся, она была… совсем пьяной.
Пак Мин Джун расхохотался:
– Братика смущают пьяные женщины? Она что-нибудь успела тебе рассказать до того, как отрубиться?
– Много чего. Историю о странном послании от деда. Пожаловалась на приставания начальника, предательство подруги, поломанный телефон, на извращенца, с которым провела несколько часов запертой в шкафу…
– Что? Извращенца? Мелкой что, жить надоело? – разозлился Пак Мин Джун. – Пошли её искать! Она не могла далеко уйти.
Опять захотелось зареветь. Девушка задумчиво побросала телефонные запчасти в ящик, убрала всё в шкаф и отправилась к холодильнику. Плакать нельзя – слёзы делу не помогут. Надо просто хорошо подумать. Не бывает проблем без решения, как говорит дед.
– У него нож. Марта Олеговна, будьте осторожны.
– Я заметила, деточка, отойди…
Вера сделала шаг назад и отвела в сторону правую руку. Тонкие пальчики сжимали рукоять настоящего корейского вольдо. Полумесяц клинка походил на кривую ухмылку. И Пак Мин Джун сломался. Он прикрыл лицо ладонями, согнулся и… неприлично громко заржал.
– Довели мальчика, ведьмы, – сообщил из угла Книжный Крыс. – Мне только сумасшедшего азиата в доме недоставало для полного счастья. Слышь, доблестный Пак? Я абсолютно ни при чём. Я не знал, что эта кошёлка старая, чтоб ей надорваться, меня будет вместо оружия использовать. Сам офонарел! Слышишь?
Пак Мин Джун поднял взгляд на женщин. Соседка стояла в защитной стойке, девушка неловко держала меч. Парень хихикнул и осторожно вытянул вперёд руки.
– У меня действительно нож, простите… Я сейчас его медленно достану, положу на пол…
Парень расслабился, прислонившись спиной к стене, и размеренно дышал. Если ты ничего не в силах изменить, лучше положиться на судьбу. Может быть, когда девушка задремлет, им на помощь придёт сонджу – местный домовой. В конце концов, Книжный Крыс обещал ему открыть дверь. Внучки демон явно избегал, то ли из уважения к хозяину дома, то ли следуя прямому приказу. Он ни разу не появился с тех пор, как бандиты покинули дом.
Было похоже,что демон смущён
–Меня зовут Книжный Крыс
–Почему не книжный червь?–удивился Мин Джун
–Кажется,кому-то здесь жить надоело?–задумчиво проговорил Крыс,глядя в потолок–Кажется,здесь кто-то осмелился обозвать меня червяком?Меня?!Червяком?!
–Ты разрушил фундамент!
–Как разломал,так и починю.–Демон напрягся,раздулся,чёрные глазки спрятались в огромных щеках
Дом тряхнуло
–Вот и всё
–А входная дверь?
–А самому молоточком поработать слабо?
Мин Джун задумчиво осмотрел нож,который всё ещё держал в правой руке
–Ой,ладно…Угрозы тут ещё всякие…Па-ах!–Опять надулся и сдулся Крыс.–Давай уже,отпускай меня по-хорошему.Вот честное слово,последний раз людям на глаза показываюсь.Злые вы,недобрые,необщительные и асоциальные.Вот и хозяин такой же–лишний раз вылезти не смей,книжки жрать не смей,домработницу пугать не смей.Мышек ещё моих гоняет…Бирюк,не ценящий простых радостей бытия.А мыши,между прочим,такая же часть экосистемы,как и вы,может,даже более важная
Девушка помолчала, подумала, поправила очки:
– Если у неё действительно что-то стоящее – то поздравлять.
– Нет у тебя никаких амбиций, – прошипела Зайка. – Амёба! Так и будешь до пенсии минералку хозяевам жизни подносить!
Вера покраснела и пошла к своему столику. Она не обиделась. На правду не обижаются. Да, амбиций у неё нет, и прогрызать себе дорогу наверх она не собирается. Неужели просто делать то, что ты умеешь, – это плохо?