Жена профессора видит во сне Толстого, который несет ночной горшок: «Вот, – говорит, – тут я кое-что наделал и теперь несу всему свету показывать. Пусть, – говорит, – все смотрят».
В теории своей Чуковский утверждал со свойственным ему радикализмом, что великие практические результаты достигаются только тогда, когда человек ставит перед собой сугубо непрактические цели. Переводя на русский язык, на совершенно уже такой газетный: «Если хочешь прыгнуть на сто сантиметров в высоту, разбегайся так, чтобы прыгнуть на двести».
Примеры каламбуров Успенского разошлись по всей литературе: Аты-баты, шли солдаты. Кем солдаты аты-баты? Кто осмелился опять Нас, героев, аты-бать?
Для того чтобы достойно прожить свою жизнь, надо придумать себе лирического героя. Если мы трусы - надо придумать себе, что мы храбрецы. Если мы слабаки - надо придумать, что мы силачи. Если мы примитивны до дрожи - как сейчас - надо придумать, что мы тонкие, просвещенные, почти прустовские интеллигенты. Выдумать себе маску и с ней идти по жизни.
Есть печальная закономерность во всех видах искусства, но в литературе особенно, и в России особенно: степень любви, степень приязни, страстного обожания конкретного автора находится в обратной зависимости от просвещенности обожателя. Чем человек меньше знает, тем сильнее он любит то немногое, что ему известно.