Госпожа удача повзрослела, от нее ждут обдуманных решений и осознанной помощи в важнейших делах государства. Но, увы, упорядоченность вредна тем, чья сила как раз кроется в умении использовать случайности. Придется совмещать обязанности тайного советника, борьбу с ловцами удачи и обыкновенную семейную жизнь… И да поможет Бог сторонникам строгого порядка, пригласившим удачу в гости, но не знающим пока, чем закончится визит этой особы.
– Маги охраны, официально отправленные к Беренике, не добрались туда. И вряд ли попадут на место раньше утра.
– Покушение? – насторожился Алексей, пристегивая ремни и включаясь в процесс настройки стихии воздуха.
– Бюрократия, – презрительно скривился Карл. – Это великое оружие Арьи. Не приведи бог, мы его сполна переймем… и дополним своим исконным самодурством.
Долг есть у каждого. Просто одни всю жизнь норовят его избегать, а другие честно признают условия договора.
У нас отчего-то принято сочувствовать не правопорядку, а ловким наглецам, попирающим его - весело, глупо, с бессмысленной удалью...
Каждый выбирает свой путь и проходит его так, как считает возможным.
Мир, как однажды сказал Голем, – это колебание близ состояния равновесия самых точно и тонко настроенных весов на свете. Чаши стоят почти ровно, пока значимые взгляды и главнейшие интересы могут удерживать баланс, пока люди в силах договориться, пока полумифическое общее благо и совершенно невидимая глазу мораль хоть как-то влияют на принимаемые решения… Пока расхождение интересов и оценок не достигает критического состояния. Нарушь баланс – и колебания усилятся. И однажды, ничем не успокоенные, они склонятся к крайности худшей и страшнейшей – войне. Тот же Голем называл войну безжалостным способом выигрыша для избранных. И безнадежным путем к проигрышу для всех остальных, кто в игре лишь пешка… Точнее, пушечное мясо.
Мы создали своеобразное искусство излития бед на посторонних и тем более родственников. Мы можем весь вечер перебирать события и в любом находить темные стороны, а потом расходимся, довольные славно проведенным временем. Или расползаемся, но тогда уж очень довольные.
Счастье мимолетно и куда менее склонно складывать крылья и задерживаться в гостях, чем даже удача. Счастье – большое, настоящее – оно тем и отличается – мгновенностью. Потом бывают и покой, и домашний уют, и привычка к хорошему, и просто обыденность, и даже ссоры и разлад. Нельзя всякий день испытывать счастье, сердце лопнет.
Большие последствия иногда проистекают из очень мелких поводов и при неявных истинных причинах.
Но люди умеют не видеть очевидного, и в этом - парадокс! - нет ни капли магии, только ленность и нежелание думать, анализировать, выбирать, решать.
– Что ж, все до единого – злодеи?
– Просто люди, – подмигнул Семен. – Им нравится, когда кто-то спотыкается, поскольку это дает повод к пересудам. Они охотно бегут поглядеть на драку, сплетни им милы, хотя всякий морщится и говорит вслух: «Как возможно, чтобы я вникал во вздор-с, это же гнусные происки врагов и нелепые пустяки-с…»