Каждому придётся умереть, рано или поздно, но не каждому приходится убивать.
Едва ли скорбь может послужить оправданием для тех, кто пренебрегает возможностью отстаивать правое дело и противиться неправому.
...каждому время его юности представляется самым прекрасным, — и небо было синее, и трава зеленее, и дикие яблоки вкуснее тех, что нынче вызревают в садах.
Далеко не каждого можно провести, далеко не все склонны обманываться, принимая праздность за благодать.
Говорят, что желания — те же молитвы.
Да, общие воспоминания — это праздник для души...
И все же он узнал ее сразу. Надо же, сорок два года прошло, а он узнал ее! Оказывается, он многое помнил. Ее легкий, нетерпеливый поклон, поворот головы, манеру укладывать волосы и, прежде всего, ее глаза - большие, темные как ночь, лучащиеся ясным светом.
Овцы эти чем-то с валлийцами схожи, - подумал Кадфаэль, не сводя глаз с юго-запада, где вдалеке высился Бервинский кряж, - физиономии такие, что по ним ни о чем не догадаешься, ушки всегда на макушке, а взгляд невинный - святые, да и только.
Учтя все это, судьи предписали спорщикам вернуть изгородь и межевой столб на прежние места и обязали обоих уплатить небольшой штраф. Как и следовало ожидать, Овейн и Гивел вполне по-дружески пожали друг другу руки в знак согласия с этим решением. Надо думать, что вечерком они еще и разопьют вместе жбан вина или медового напитка, благо штраф оказался куда меньше, чем они рассчитывали. Но уже на следующий год, вне всякого сомнения, поспеет новая тяжба. Ничего не поделаешь, Кадфаэль прекрасно знал, что межевые споры - излюбленная забава валлийцев.
...в нашем несовершенном мире излишняя доверчивость — почитай что глупость.