– В смысле – аннулируют вид на жительство? Вам? – открыв рот, гляжу на шефа. – И что же мы будем делать? – Юрист предлагает мне заключить фиктивный брак. – Способ - верняк. Что, вы не найдёте девушки, которой могли бы довериться в этом деликатном вопросе? - поддакивает тот самый юрист. – Да я уже вообще никому не верю! Если только тебе. И еще, вон, Нине Васильевне. Я машинально киваю. Доверие я заслужила, кто ж спорит? Десять лет прошли как один день, я еще у истоков фирмы стояла. Теперь вот...
Если мне что-то в себе и нравится, то это глаза и волосы с легкой рыжинкой. И то, и другое, кстати, досталось мне не от матери. От той у меня только комплексы.
— … из болота тащить бегемота.
— Что ты сказала?
— Это не я. Это Чуковский, – кричу уже из ванной.
— Мужик твой, что ли? Ну и фамилия.
Почему ты меня не предупредила?!
– Ну не знаю. Мне все-таки тридцать два и…
– И что? Ты думала, у твоей целки вышел срок годности?!
Мужики не собаки, на кости не бросаться. Любой нормальный гетеросексуальный парень мечтают о женщине с формами.
Так каков будет твой положительный ответ?
Он ругается редко. Практически никогда. Но когда это случается, господи, у меня даже в узких туфлях поджимаются пальцы. Я снова переступаю с ноги на ногу. Между бедер становится влажно. Нет, я не извращенка. Просто на страх и на возбуждение организм дает одну и ту же реакцию. Такие дела. Чистая физиология. Ягодицы конвульсивно сжимаются.
В нашем оцифрованном мире написанное вручную письмо – это почти интим. Пусть даже ничего интимного в нем нет.
Во всем виновата моя соседка баба Маня. Это она меня, сколько я себя помню, стращала, что женщине полагается носить исключительно красивое белье. А то вдруг сердечный приступ, или, там, какая авария. Привезут в больницу, разденут, а на тебе застиранные рейтузы! С моей нервной работой сердечный приступ мог случиться в любой момент. Так что я решила судьбу не испытывать и всегда быть на стреме. То есть в красивых трусах.