Что делать, если выжить при переходе в чужой мир получилось, но дара тебе не досталось? Если все, на что ты можешь рассчитывать — лишь собственные умения, да капелька удачи?
Ты помнишь больше других, но маг, спасший из рук врагов, темнит и играет с воспоминаниями. А по лесам рыщут те, кто снится в кошмарах, не оставляя попыток найти выживших — выходцев из иного мира. И близок час, когда у них это получится.
Правила. Они делают людей людьми. Позволяют не поубивать друг друга из-за сиюминутных желаний.
«Не жди милости сильных – становись сильнее сам»
Их пугали еще с начала – лесом и неизвестностью, злыми торийцами, рабством, иными тварями. Но Виктор быстро понял, что с детишками столь одаренными будут носиться. Из раба хорошего мага не выйдет.
Волнение и азарт, и самая капелька страха – как приправа для ощущений.
И память о том дне истерлась и посерела, словно застиранная одежда. Маги говорили, что так и должно быть, и это бесило. Как и всякая неудобная правда.
И ты лежишь на самом краю, и снизу тянет холодом, а внутри тебя что-то ворочается и рвется, потому что в руке – пронзительно-грустное о войне от Ремарка, и самой непонятно, как эта книга попалась тебе в такой день. Где-то там, на бумажных страницах, идут бои, гибнут люди, рушатся судьбы, а здесь – начало лета, солнце, любовь. И кажется, так будет вечно, и смерть – всегда где-то там…
«– Он тебе нравится, да? – Кто? – Ты знаешь. Девушка не выдержала и улыбнулась в ответ. – Чуть-чуть. – Или чуточку больше, чем чуть-чуть? – Или чуточку больше, чем чуть-чуть, – покладисто согласилась Линда. – Но это ничего не меняет. У нас слишком разные мнения по многим вопросам.»
«Этот мир… Он восхищает меня и пугает одновременно. Такой брутальный, такой мужской. А мне, знаете, от мужиков зависеть очень не хочется. А так хоть какая-то свобода будет. Даже если гьярраварой не стану»