Цитаты из книг
Не нужно быть политологом, чтобы понять, к чему все идет. Рано или поздно на наши головы сбросят бомбу. И я очень надеюсь, что в этот момент я буду находиться возле бункера. Не уверена, что захочу жить в постапокалипсисе, но на случай, если все же захочу, такая возможность у меня должна быть.
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...
Кристине в голову стали приходить странные мысли. Как я должна жить в таком мире? Как жить там, где все вокруг разрушается нашими же руками? Зачем тут жить?
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...
Это было первым открытием, которое сделала Кристина в своей жизни: люди сами себя убивают. Умышленно, последовательно, неотступно.
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...
Если ваши взгляды на жизнь не вписываются в общую картину жизни, то вы автоматически теряете ценность, и ваша жизнь тоже.
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...
Кому-то в следственном комитете в Москве выгоднее обставить дело так, как будто они взяли кровожадного маньяка, чем признать правду: государству нет дела до тех, кто не такой, как все. Они там считают, что нас всех можно перебить, раз мы не такие, как все.
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...
– Не возражаете, если я закурю? Традиция такая, после спасения жизни я гроблю свою.
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...
В который раз Денис ощутил это чувство, про себя он называл его «чувством ложности», как будто все вокруг просто декорации, дешевый реквизит, у которого есть всего одна задача: обмануть зрителя. Сделать вид, что все вокруг гармонично, что это плод труда влюбленных людей, которые пытаются свить свое гнездышко, где им будет хорошо и тепло.
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...
Управление людьми – самое сложное, что может быть. Люди не марионетки, у них есть чувства и собственное мнение. На этом-то все и прогорает. Как бы ты ни планировал, как бы ни предусматривал непредсказуемое, всегда найдется какая-то тварь, которая посмеет высказать свое мнение и развалить все к чертям собачьим.
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...
Ты же знаешь, наша служба как проститутка, нам хоть фээсбэшный ты следователь, хоть следственного комитета, один черт, все равно мы будем тело оформлять.
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он...
... в который раз она убедилась, что быть в неведении, когда тебе кажется, что ты знаешь все, – самая отвратительная в мире вещь, хуже только рваные колготки на первом свидании.
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он...
«Такое бывает: человек просто исчезает, пропадает с радаров, и все. Люди, которые с ним общались, начинают беспокоиться, но в итоге просто забывают про него. А человек между тем не просто пропал.»
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он...
Она станет посмешищем и самой обсуждаемой персоной года, а может быть, и нет. Никто не знает, как аудитория отреагирует на подобный вброс информации.
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он...
«Песчинки тревожных мыслей, казалось бы, незаметные и совсем не страшные, кружили в голове, оседали, появлялись новые и тоже, кружась, оседали. И в этом круговороте она не заметила, как скопившаяся тревога пригвоздила ее к креслу.»
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он...
«Как ты можешь взять на себя функцию Бога? Решать кому жить, а кому нет? С чего ты вообще взял, что можешь даже думать такими категориями?»
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он...
«Вы злитесь на всех вокруг, потому что они не смогли спасти вашу дочь. Вы злитесь на врачей, что они не знали, как ее вылечить. Злитесь на правительство, что оно допустило эту... Не знаю даже, как назвать. Терроризмом не назовешь, может быть... маркетинговую атаку?»
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он...
«Если откинуть всю юридическую муть, суть была проста. Когда на той или иной территории внезапно происходит вспышка вируса, для иностранных фармкомпаний открываются ворота рая.»
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он...
Если сейчас меня убьют, убийца попадет в рай, – подумала она. – Зачем же я вчера пила все подряд?
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он...
В нем чувствовалась та самая уверенность в себе, когда если не мир по колено, то родной океан – точно.
Смерть – какая она? Страшная? Или наоборот – освободительная? Кто решает кому жить, а кому нет? Журналист Максим Котов недавно пережил самую страшную потерю. Неизвестный вирус унёс жизнь его ребёнка. «Так бывает…» – сказали врачи. Но Максим уверен, что смерть его дочери – не случайность, а часть большого заговора. И в этом заговоре его ребенку была отведена роль пешки, которой с легкостью пожертвовали ради достижения «большой цели». Котов решает найти виновного и отомстить. Но чем больше он...
Каждый человек переживает горе по-своему, и, если в этот самый час, что мы сидим с ним, он не рвет на себе волосы, это не значит, что ему не больно.
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...
Идеальный способ спрятать тело – съесть его.
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...
Порой семьи выглядят более счастливыми, чем есть на самом деле. А иногда бывает и по-другому.
Когда кажется, что выхода нет, что ситуация зашла в тупик — надо просто почитать романы Федоранича. Они откроют простую истину: выход всегда есть, причем довольно простой и полностью законный. Просто надо верить, любить и беречь надежду, какой бы хрупкой она ни казалась. Роберт Смирнов — художник. И он рисует картины не красками, а кровью своих жертв. Он сам об этом рассказывал. Теперь Роберт задержан. Сидит в камере-одиночке. На него смотреть страшно, не то что допрашивать. Жуткий маньяк,...