Я думаю, что чем больше человек любит, тем сильнее он хочет действовать: любовь, остающуюся только чувством, я никогда не назову подлинной любовью. Разве не так думал и Христос?
Да кто вам сказал, что реальность всего одна и все видят её одинаково? Какой смысл в существовании семи миллиардов людей, если все они видят одинаковый плоский мир?
Мои работы — честное продолжение меня, так что немудрено, что вам они не нравятся. Как? Нравятся? Поразительно, как смерть способствует популярности художника!
Да кто вам сказал, что реальность всего одна и все видят её одинаково? Какой смысл в существовании семи миллиардов людей, если все они видят одинаковый плоский мир? В том-то и дело, что эту реальность создаёт каждый из вас, и от этой ответственности вы не спрячетесь нигде, ибо мир населён тем, что вы видите, слышите, чувствуете.
Вместе с Гойей я хочу вполне серьёзно сказать о том, что у Бога на Его детей есть планы получше, чем стать пушечным мясом.
Наверное, если я попробую одновременно рисовать и заниматься любовью, меня хватит инсульт от этого чувственного фейерверка.
Когда художники эпохи Возрождения открыли для себя древнегреческие образцы, они обнаружили, что у Афродит и прочих Флор волосы растут только на голове.
Моё творчество — это симфония о Жизни, Любви и Смерти, которые моя безумная голова старается примирить, объединить в нечто неразрывное…
Да с чего вы вообще взяли, что Он безгрешен? Он ведь создал вас по своему образу и подобию. И раз вы склонны к греху, он тоже склонен. Вы — его отражение и продолжение. Вы — его последняя надежда, которая себя не оправдала.
Какая, в сущности, разница, сколько мне лет? В моём внутреннем театре я сотни раз умирал и сотни раз рождался, я вечный старец и вечный ребёнок.