Он - зло во плоти. А она - ромашка.
Это воплощение зла, всего лишь разбил сердце и втоптал любовь ромашки в грязь.
Прямо скажу, для того, у кого руки по локоть в крови это мелкая пакость.
И, да, есть вопросы к ромашке, которая полюбила кровожадного монстрюгу.
Отзывы о книгах
Его зовут Сумрак. Он – кровожадный убийца. Бездушный монстр, чьи руки по локоть залиты кровью. У него нет жалости к врагам, а предателей ждёт жестокая кара.
Он тот, кто сломал мою жизнь, исковеркал прошлое и изуродовал настоящее.
Два года назад он разбил мне сердце жестоким предательством. Втоптал мою любовь в грязь. Я сбежала от него. Но он нашёл и ещё не знает, что у меня растёт сын похожий на него как две капли воды.
А где 1 часть книги это же 2.
— Никакого аборта не будет! — рявкает Высоцкий, едва сдерживая бешенство. — Ты не в том положении, чтобы что-то решать, — зло шиплю ему в лицо. — Это касается только меня! Тяжёлый кулак врезается в стену. Так, что осыпается штукатурка. — Повторяю ещё раз, — выделяет боец каждое слово. — Я запрещаю прерывать беременность. — Поздно, Максим, — с трудом сдерживаю слёзы. — Ничего уже не вернуть. *** Максим Высоцкий — жестокий, циничный дьявол. Так говорят о нем все, без...
мило
наивно
романтично
— Никакого аборта не будет! — рявкает Высоцкий, едва сдерживая бешенство. — Ты не в том положении, чтобы что-то решать, — зло шиплю ему в лицо. — Это касается только меня! Тяжёлый кулак врезается в стену. Так, что осыпается штукатурка. — Повторяю ещё раз, — выделяет боец каждое слово. — Я запрещаю прерывать беременность. — Поздно, Максим, — с трудом сдерживаю слёзы. — Ничего уже не вернуть. *** Максим Высоцкий — жестокий, циничный дьявол. Так говорят о нем все, без...
90-е, братва бьется за место под солнцем.Полукриминальная история любви
— Никакого аборта не будет! — рявкает Высоцкий, едва сдерживая бешенство. — Ты не в том положении, чтобы что-то решать, — зло шиплю ему в лицо. — Это касается только меня! Тяжёлый кулак врезается в стену. Так, что осыпается штукатурка. — Повторяю ещё раз, — выделяет боец каждое слово. — Я запрещаю прерывать беременность. — Поздно, Максим, — с трудом сдерживаю слёзы. — Ничего уже не вернуть. *** Максим Высоцкий — жестокий, циничный дьявол. Так говорят о нем все, без...
Гг меня подбешивала.
— Никакого аборта не будет! — рявкает Высоцкий, едва сдерживая бешенство. — Ты не в том положении, чтобы что-то решать, — зло шиплю ему в лицо. — Это касается только меня! Тяжёлый кулак врезается в стену. Так, что осыпается штукатурка. — Повторяю ещё раз, — выделяет боец каждое слово. — Я запрещаю прерывать беременность. — Поздно, Максим, — с трудом сдерживаю слёзы. — Ничего уже не вернуть. *** Максим Высоцкий — жестокий, циничный дьявол. Так говорят о нем все, без...
— Никакого аборта не будет! — рявкает Высоцкий, едва сдерживая бешенство. — Ты не в том положении, чтобы что-то решать, — зло шиплю ему в лицо. — Это касается только меня! Тяжёлый кулак врезается в стену. Так, что осыпается штукатурка. — Повторяю ещё раз, — выделяет боец каждое слово. — Я запрещаю прерывать беременность. — Поздно, Максим, — с трудом сдерживаю слёзы. — Ничего уже не вернуть. *** Максим Высоцкий — жестокий, циничный дьявол. Так говорят о нем все, без...
— Никакого аборта не будет! — рявкает Высоцкий, едва сдерживая бешенство. — Ты не в том положении, чтобы что-то решать, — зло шиплю ему в лицо. — Это касается только меня! Тяжёлый кулак врезается в стену. Так, что осыпается штукатурка. — Повторяю ещё раз, — выделяет боец каждое слово. — Я запрещаю прерывать беременность. — Поздно, Максим, — с трудом сдерживаю слёзы. — Ничего уже не вернуть. *** Максим Высоцкий — жестокий, циничный дьявол. Так говорят о нем все, без...
до слезмилоромантичноРади размышления Макса в Эпилоге я готова поставить 100 балов...
— Никакого аборта не будет! — рявкает Высоцкий, едва сдерживая бешенство. — Ты не в том положении, чтобы что-то решать, — зло шиплю ему в лицо. — Это касается только меня! Тяжёлый кулак врезается в стену. Так, что осыпается штукатурка. — Повторяю ещё раз, — выделяет боец каждое слово. — Я запрещаю прерывать беременность. — Поздно, Максим, — с трудом сдерживаю слёзы. — Ничего уже не вернуть. *** Максим Высоцкий — жестокий, циничный дьявол. Так говорят о нем все, без...
Надя Беда
№ 252 в рейтинге
поделилась мнением
о книге
«Ангельская песня для грешника»
4 месяца назад
Дамиан Ланкастер — жестокий, властный, беспринципный. Он уверен, что всё решают деньги, власть и насилие. Анжелина Палмер — милая, нежная, наивная. Она считает, что может изменить мир, принося в него добро и любовь. Два разных мира. Их пути никогда не должны были пересечься. Но судьба, как известно, та ещё стерва. Ангел, попавший в чертоги ада? Или Демон, оказавшийся в райском саду? Добро и зло. Свет и тень. Сможет ли она подарить своё сердце грешнику? А он сможет, не имея сердца, полюбить? ...
мило
не оторватьсяромантично
Дамиан Ланкастер — жестокий, властный, беспринципный. Он уверен, что всё решают деньги, власть и насилие. Анжелина Палмер — милая, нежная, наивная. Она считает, что может изменить мир, принося в него добро и любовь. Два разных мира. Их пути никогда не должны были пересечься. Но судьба, как известно, та ещё стерва. Ангел, попавший в чертоги ада? Или Демон, оказавшийся в райском саду? Добро и зло. Свет и тень. Сможет ли она подарить своё сердце грешнику? А он сможет, не имея сердца, полюбить? ...
не оторваться
Дамиан Ланкастер — жестокий, властный, беспринципный. Он уверен, что всё решают деньги, власть и насилие. Анжелина Палмер — милая, нежная, наивная. Она считает, что может изменить мир, принося в него добро и любовь. Два разных мира. Их пути никогда не должны были пересечься. Но судьба, как известно, та ещё стерва. Ангел, попавший в чертоги ада? Или Демон, оказавшийся в райском саду? Добро и зло. Свет и тень. Сможет ли она подарить своё сердце грешнику? А он сможет, не имея сердца, полюбить? ...
не оторваться
Дамиан Ланкастер — жестокий, властный, беспринципный. Он уверен, что всё решают деньги, власть и насилие. Анжелина Палмер — милая, нежная, наивная. Она считает, что может изменить мир, принося в него добро и любовь. Два разных мира. Их пути никогда не должны были пересечься. Но судьба, как известно, та ещё стерва. Ангел, попавший в чертоги ада? Или Демон, оказавшийся в райском саду? Добро и зло. Свет и тень. Сможет ли она подарить своё сердце грешнику? А он сможет, не имея сердца, полюбить? ...
романтично
Дамиан Ланкастер — жестокий, властный, беспринципный. Он уверен, что всё решают деньги, власть и насилие. Анжелина Палмер — милая, нежная, наивная. Она считает, что может изменить мир, принося в него добро и любовь. Два разных мира. Их пути никогда не должны были пересечься. Но судьба, как известно, та ещё стерва. Ангел, попавший в чертоги ада? Или Демон, оказавшийся в райском саду? Добро и зло. Свет и тень. Сможет ли она подарить своё сердце грешнику? А он сможет, не имея сердца, полюбить? ...
в отпуск
Дамиан Ланкастер — жестокий, властный, беспринципный. Он уверен, что всё решают деньги, власть и насилие. Анжелина Палмер — милая, нежная, наивная. Она считает, что может изменить мир, принося в него добро и любовь. Два разных мира. Их пути никогда не должны были пересечься. Но судьба, как известно, та ещё стерва. Ангел, попавший в чертоги ада? Или Демон, оказавшийся в райском саду? Добро и зло. Свет и тень. Сможет ли она подарить своё сердце грешнику? А он сможет, не имея сердца, полюбить? ...