Наори, девочка моя, я скучал. Камеру я не включала, так что видеть меня мой собеседник не мог. К сожалению, я его тоже, а может и к счастью. Ледяная волна прошлась по спине, оставляя капли холодного пота, но… когда я была Наори, я не являлась кадетом S-класса, и в этом Малютка просчитался. – Обалдеть, – ответила я. – Где брал модулятор голоса? Что за модель? Пауза и насмешливое: – Это все, что тебя интересует, сладенькая Наори? Я могла бы многое ответить на этот язвительный вопрос. Но смысл? – Реально шикарный модулятор голоса. В Союзе Алтари брал? – беззаботно предположила я. – Угадала, – прошипел мой собеседник.
Я помню запах твоей крови… – Поверь, в данном вопросе ты нервно куришь в сторонке по сравнению с моими прокладками, – безразлично ответила я.
В девять утра по текущему часовому поясу планеты Нахмару, я села на постели, потянулась всем телом, и улыбнулась мгновенно проснувшемуся рядом мужчине. Моя улыбка была милой и благожелательной, о том, что я теперь владею как минимум шестью техниками его убийства, говорить не стала, просто искренне пожелав: – Доброго утра.
Вообще люблю работать полулежа на удобной постели, сразу создается впечатление что работа штука легкая и вообще мне все нравится.
Да, кадеты S– класса отличаются особым подходом к любой проблеме, включая месть.
– До или после того, как сдох твой наставник? – Значит ты! – прошипел, видимо сбив модулятор Малютка. И я улыбнулась. В моей улыбке торжества было наполовину с безумием, ну и еще чуточка истинного удовольствия. Я убила всех, кто был ему дорог, гораздо более мучительной смертью, чем та, которой они подвергли моих родных. Гора-а-а-аздо более мучительной. И позорной. Два года изучения авинарской мифологии, религии, морали, этики позволили мне узнать какой смертью авинарцы желают сдохнуть менее всего.
Вы что, я же только что своего главного врага завалила наиболее унизительным для него способом! Я требую торт со сливками! Вина! Коктейль с мороженным на худой конец! *** В итоге тупо накачалась виски.
Продано за пятьдесят семь миллионов кредитов. Нихрена себе! От такой суммы обалдела даже я, а одна из женщин так и вовсе рухнула на тумбочку, и уставилась на меня в священном ужасе. Не, ну фактически, гаэрянки становятся самым дорогим товаром, это факт, прошлый рекорд, помнится, поставила девочка из аналитического отдела и там было что-то свыше двадцати миллионов, что уже являлось запредельной суммой. Но вот моя стоимость… это даже слов нет. У кого вообще хватило мозгов заплатить столько хрен знает за что, даже если это «что» это собственно я.
Исинхай определил верно – последние трое суток я не спала, а до того едва ли удавалось перехватить по часу за день. А потому и настроение поганое, и хочется убить кого-нибудь с особой жестокостью. «Кто-нибудь» явился сам.
Летчиком я была аховым, ахать правда предстояло не мне – я пристегнулась, а кто не успел, те не моя проблема.
А чтоб тебя нестабильной плазмой накрыло!
И все равно злилась. До скрипа в стиснутых зубах. До того, что сожрала весь пластиковый контейнер салата сидя у Багора на кухне и даже не заметила уже приготовленного для меня роботом стейка. Удивительно, как я в таком состоянии еще пластиковый контейнер не сжевала.
Пожав плечами, перехватила завтрак на ходу, собрала вещи, перекинула рюкзак через плечо, прошла через квартиру Багора, потом через тренажерку, по внутренней лестнице спустилась в квартиру Гэса, у которого в буднее утро из домашних оставался только кот – жена и дети расходились кто в школу кто на работу, и застукала этого самого кота за взломом кода на стеклянном обувном шкафу. Мы так и замерли – я, в легком офигении, и кот, у которого лапа зависла над цифрой девять. – Восемь, – неожиданно для себя подсказала я.
Поняла, что мне срочно нужно отвлечься. И морду кому-нибудь набить. Морду набить – самое лучшее!
Молчание вообще штука хорошая, надо бы начать практиковать как-нибудь…
Счастливые привлекают внимание.
Чем чаще ты говоришь «нет», тем заманчивее становишься.
Кстати, им еще придется выплатить крупную сумму за нарушение закона, ведь живые планеты неприкосновенны. Вам, как это ни странно, грозит только вознаграждение, но на территории империи лучше не показываться, ибо вознаграждение будет выплачено с их штрафа.
Дорогой отец, – Ликсиор обернулась к Домире, – вот теперь я уверена, что она ваша дочь. Стерва, как и я, но ум истинно ваш.
И сама не заметила, что руки невольно уронили бокал. – Тэкс, а бокал-то в руках еще. Нервный бросок – и легкий звон разбитого стекла.
почему-то идеи, высказанные теми, кого подчеркнуто называют дураками, всегда серьезно воспринимаются окружающими.
Я смотрю, черный уровень опасности в подпитии вы щелкаете как орешки! Пора вводить на браслетах уровень «Берегись, пьяная «Рука Хаоса» идет, спасайся, кто может»?
В Хиарре живут хинары, Любят им бить наемники хари, С бластером любят и даже без, Главное – трезвым туда не лезь.
Стилет тут же попытался реабилитироваться: – Но девочки, я вас все равно очень люблю! Две гарпии продолжали очень зло смотреть на него, и Неврос решил разрулить ситуацию: – Мальчики! Я вас тоже люблю! – От подобной информации даже спящие наемники проснулись, а Ригли отодвинулся от командира подальше. – Неврос, ты это брось. Нельзя же так пугать с утра пораньше, нам тут еще четыре дня торчать до прилета кораблей.
– Давай еще посидим, – прошептала Хелл, – ты теплый, и на тебе поплакать можно. – Обозвала гибридом тюфяка и жилетки и еще и хохочет, – буркнул Стилет.