Юля закрыла журнал, оценивающе окинула нас взглядом и спросила: – В каком классе учится ваш ребенок? – Мы еще только на пути к его созданию, – ответил Берсеньев. Стоило директрисе удалиться, как легкий налет слащавости исчез из его облика, смотрел он дерзко, а улыбался зазывно. Одно слово: хамелеон. – Мы не являемся…
Как я ни старалась, а без него жизнь моя представлялась не то чтобы совсем скверной, скорее малопривлекательной.
У каждой из нас своя жизнь и по наклонной плоскости мы скатываемся по-своему, зато наперегонки...
Я беру пример с шотландских горцев, они едят впрок всё, что дают, зато потом живут как верблюды.
Есть события, которые надо просто пережить. По возможности - без бурной деятельности, чтобы не тянулся длинный шлейф последствий и поступков, которых ты всю оставшуюся жизнь будешь стыдиться, пытаясь забыть.
- Развод дурно на тебя действует. Ты хмуришь лоб. Может, ты поторопилась?
- Сначала тебе кажется, что ты легко справишься с собой, что это чувство просто блажь, выбросить ее из головы и забыть. А потом вдруг понимаешь: то, над чем ты вчера смеялся, стало смыслом твоей жизни, и за эту глупую девчонку ты готов умереть.
Ты любишь, потому что любишь, ничего не ожидая взамен
...Когда любят, то просто любят и хотят быть вместе, хоть у черта в заднице, но вместе. А когда не хотят, придумывают всякие предлоги. Иногда очень благородные.
Подними раба с колен и получишь хама
Помру, хоть будет кому добро завещать. И зло тоже.
Когда начинаешь выбрасывать ненужный хлам, главное – не начать его рассматривать
– Как здорово, что ты обо мне вспомнил, – все-таки не удержавшись, сказала я, распахнув дверь. – Красивое платье, – кивнул он. Если это комплимент, то сомнительный. Платье самое обыкновенное, домашнее. – А ты меня хорошо видишь? – Не очень. Твоя красота ослепляет. Мне скоро понадобится собака-поводырь. – Я согласна ее…
— Феминизм придумали мужики-лентяи, доверчивые женщины им поверили, и к домашним хлопотам получили восьмичасовой рабочий день.
– Как ты смотришь на то, чтобы напиться?
– Всегда готов. Предлагаю определиться с выбором: интеллигентно пьем, весело бухаем или мрачно квасим?
– Я в затруднении. А можно весело бухнуть, а потом как получится?
– Мой любимый вариант.
... все мы готовы обманываться, лишь бы сохранить выстроенный нами мирок, где все привычно и понятно.
Алик принадлежал к той категории местных, которые считали моего босса практически святым, и то, что он по улице ходит без нимба над головой, лишь свидетельствует о его скромности и равнодушии к головным уборам.
Первое правило улицы: хочешь выжить – не показывай, что боишься.
Девушки, особенно романтичные, часто влюбляются не в тех. – Это то, что роднит нас с мухами, – кивнула я. – Вечно тянет на дерьмо.
– Кофе? – деловито осведомился он. – А может, коньячку? Помогает расслабиться.
– Дружишь с бутылкой? – вновь съязвила я.
– Не-а, не дружу. Но связь поддерживаю.
... не придумали еще японцы ничего такого, что русские не смогли бы сломать.
– Слышал выражение: не в деньгах счастье? – усмехнулась я, радуясь, что от первоначальной темы мы удаляемся все дальше.
– Да ладно. Тот, кто утверждает, что счастье не купишь, просто не знает, где оно продается.
– Я на редкость сообразительна.
– Пока я вижу, что на редкость упряма.
– В женщине прекрасно все, даже ее недостатки.
Рассказать о грехе менее значительном – хороший способ скрыть более значительный.
Я прошла на кухню, включая везде по дороге свет, потому что не терпела темноты. В темноте меня посещали призраки. Обычное дело для людей с нечистой совестью, как утверждает Марк, а Марк в таких вещах смыслит. Во всяком случае, я ему доверяла в этом вопросе, потому что сам он всегда спит со светом.