Книги Александр Артемов

Омский осколок зашевелился, а это значит, графу Скалозубову – то есть мне! – придется вернуться домой и закончить начатое отцом! Думаете, весь мир тут же кинулся мне помогать? Как бы не так! Воротынские спят и видят как бы стереть мой род в порошок. Коварный К. подкрадывается все ближе, а владения моего почившего деда оказались той еще костью в горле… И да, Нексус. Он все ближе!

Кто сказал, что с приобретением Таврино проблемы закончатся? Нас ждет рейд в Амерзонию и восстановление поместья из руин. А Горбатовы совсем не собираются сидеть сиднем и ждать, когда мой род снова обретет силу. Да и к тому же Одержимые постоянно мешаются под ногами… И да, не отпадает вопрос бабок, которые смирно дожидаются меня в Шардинском банке.

Кто сказал, что с приобретением Таврино проблемы закочатся? Нас ждет рейд в Амерзонию и восстановление поместья из руин. А Горбатовы совсем не собираются сидеть сиднем и ждать, когда мой род снова обретет силу. Да и к тому же Одержимые постоянно мешаются под ногами… И да, не отпадает вопрос бабок, которые смирно дожидаются меня в Шардинском банке.

У меня было всё. Горы золота, сверкающие в отблесках пламени. Башня, возвышающаяся над миром, словно вызов богам. Прекраснейшая из девушек, что стала моим величайшим сокровищем. Мои крылья заслоняли небо, а сияние чешуи слепило врагов. Меня называли ужасом и бедствием, кошмаром и разрушением. Я был вечным, я был силой. Но один жалкий человек сумел лишить меня всего. Теперь я вернусь за своим. За башней. За золотом. За принцессой. За славой. Потому что всё это — моё. И только...

У меня было всё. Горы золота, сверкающие в отблесках пламени. Башня, возвышающаяся над миром, словно вызов богам. Прекраснейшая из девушек, что стала моим величайшим сокровищем. Мои крылья заслоняли небо, а сияние чешуи слепило врагов. Меня называли ужасом и бедствием, кошмаром и разрушением. Я был вечным, я был силой. Но один жалкий человек сумел лишить меня всего. Теперь я вернусь за своим. За башней. За золотом. За принцессой. За славой. Потому что всё это — моё. И только...