Цитаты из книг
Во-первых, помните, что любые события в вашей жизни спустя время могут обернуться благом. Возможно, вы не поймете этого сразу, но позднее, оглянувшись назад, вы сможете увидеть корни вашего счастья в несчастье.
Во-вторых, всегда оставайтесь голодными: до знаний, до чувств, до впечатлений. Вы никогда не узнаете, что делает вас счастливыми, пока не попробуете. Не останавливайтесь на первом попавшемся варианте, не слушайте родителей, друзей, общество. Ищите себя, пока не окажетесь на своем месте.
В-третьих, ничего не откладывайте на завтра. Очень может быть, что завтра просто не настанет.
ЛУИЗА тонет в воспоминаниях. Всего одна ошибка отняла у нее не только подругу, но и веру в будущее. Организация выпускного – последний шанс вернуть контроль над собственной жизнью. Но без поддержки Никласа у нее ничего не получится.
НИКЛАС пообещал себе, что никому не доверит свое сердце, ведь он видел, сколько боли может причинить любовь. После смерти отца у него остался только спорт и мечта о полицейской академии. Пока не появилась Луиза.
В июле между двумя и тремя часами дня температура иногда поднималась и выше, аж до пятидесяти пяти
градусов. Второе столетие подряд экологи искали выход из сложившейся ситуации, но никакие электрические двигатели и проекты озеленения отвесных стен высоток не спасали от гигантских озоновых дыр и уничтоженной окружающей среды за пределами зоны. Каким многообразным и необъятным был мир в конце двадцать первого века и как мало от него осталось… Нет, Лина ошибается, дело не только в закончившихся природных ресурсах. Дело в людях, которые не смогли вовремя унять свою жадность.
В 2371 году на территории Евразии осталась единственная страна. Она поделена на два округа. В первом живут могущественные Вечные, во втором, пренебрежительно называемом «зоной», – смертные. Стена между округами непреодолимо высока, а условия жизни в зоне – невыносимы. Но есть люди, в которых теплится надежда, что границы, прочерченные Вечными, – не навсегда. Вере восемнадцать. И она – смертная. У нее нет времени думать про поцелуи. Пока другие мечтают о свиданиях, она готовится к последнему...
Если бы кто-то спросил, зачем Вера из кожи вон лезет, чтобы порадовать замдиректора, она бы просто показала фотографии зоны.
В 2371 году на территории Евразии осталась единственная страна. Она поделена на два округа. В первом живут могущественные Вечные, во втором, пренебрежительно называемом «зоной», – смертные. Стена между округами непреодолимо высока, а условия жизни в зоне – невыносимы. Но есть люди, в которых теплится надежда, что границы, прочерченные Вечными, – не навсегда. Вере восемнадцать. И она – смертная. У нее нет времени думать про поцелуи. Пока другие мечтают о свиданиях, она готовится к последнему...
— Может, я повредилась головой? — спросила она, вдруг засомневавшись в себе из-за странной реакции. — Ты приземлилась на попу. — У многих людей там находятся мозги.
В 2371 году на территории Евразии осталась единственная страна. Она поделена на два округа. В первом живут могущественные Вечные, во втором, пренебрежительно называемом «зоной», – смертные. Стена между округами непреодолимо высока, а условия жизни в зоне – невыносимы. Но есть люди, в которых теплится надежда, что границы, прочерченные Вечными, – не навсегда. Вере восемнадцать. И она – смертная. У нее нет времени думать про поцелуи. Пока другие мечтают о свиданиях, она готовится к последнему...
Когда у людей есть Вечность, они делают странные вещи.
В 2371 году на территории Евразии осталась единственная страна. Она поделена на два округа. В первом живут могущественные Вечные, во втором, пренебрежительно называемом «зоной», – смертные. Стена между округами непреодолимо высока, а условия жизни в зоне – невыносимы. Но есть люди, в которых теплится надежда, что границы, прочерченные Вечными, – не навсегда. Вере восемнадцать. И она – смертная. У нее нет времени думать про поцелуи. Пока другие мечтают о свиданиях, она готовится к последнему...
— Ничто не имеет значения, пока люди называют второй округ зоной. — В тоне Аарона не осталось ни следа от прежней легкости. — Даже твои шикарные костюмы? — съязвила Вера, чтобы немного разрядить обстановку. — Даже моя жизнь.
В 2371 году на территории Евразии осталась единственная страна. Она поделена на два округа. В первом живут могущественные Вечные, во втором, пренебрежительно называемом «зоной», – смертные. Стена между округами непреодолимо высока, а условия жизни в зоне – невыносимы. Но есть люди, в которых теплится надежда, что границы, прочерченные Вечными, – не навсегда. Вере восемнадцать. И она – смертная. У нее нет времени думать про поцелуи. Пока другие мечтают о свиданиях, она готовится к последнему...
По Вериной спине пробежали мурашки, а в животе появилось чувство невесомости. Ей всего-навсего сказали комплимент. Ничего особенного. Разве Сати или Макс ей раньше их не говорили? Конечно, говорили, но… Прилежная. Хорошая. Опрятная. Старательная. Целеустремленная. Умная. Способная. Но никто не говорил, что она прекрасна.
В 2371 году на территории Евразии осталась единственная страна. Она поделена на два округа. В первом живут могущественные Вечные, во втором, пренебрежительно называемом «зоной», – смертные. Стена между округами непреодолимо высока, а условия жизни в зоне – невыносимы. Но есть люди, в которых теплится надежда, что границы, прочерченные Вечными, – не навсегда. Вере восемнадцать. И она – смертная. У нее нет времени думать про поцелуи. Пока другие мечтают о свиданиях, она готовится к последнему...
Вечность не подарила мне время, а наоборот — украла его.
В 2371 году на территории Евразии осталась единственная страна. Она поделена на два округа. В первом живут могущественные Вечные, во втором, пренебрежительно называемом «зоной», – смертные. Стена между округами непреодолимо высока, а условия жизни в зоне – невыносимы. Но есть люди, в которых теплится надежда, что границы, прочерченные Вечными, – не навсегда. Вере восемнадцать. И она – смертная. У нее нет времени думать про поцелуи. Пока другие мечтают о свиданиях, она готовится к последнему...
— Людям свойственно умирать, рано или поздно, — без толики сожаления сказал он. — Я не хочу, чтобы ты умирал. — Смерть — это часть естественного процесса, который необходимо восстановить.
В 2371 году на территории Евразии осталась единственная страна. Она поделена на два округа. В первом живут могущественные Вечные, во втором, пренебрежительно называемом «зоной», – смертные. Стена между округами непреодолимо высока, а условия жизни в зоне – невыносимы. Но есть люди, в которых теплится надежда, что границы, прочерченные Вечными, – не навсегда. Вере восемнадцать. И она – смертная. У нее нет времени думать про поцелуи. Пока другие мечтают о свиданиях, она готовится к последнему...
Никто не хочет становиться заложником чужого выбора. Тем более если этот выбор определит целую Вечность.
В 2371 году на территории Евразии осталась единственная страна. Она поделена на два округа. В первом живут могущественные Вечные, во втором, пренебрежительно называемом «зоной», – смертные. Стена между округами непреодолимо высока, а условия жизни в зоне – невыносимы. Но есть люди, в которых теплится надежда, что границы, прочерченные Вечными, – не навсегда. Вере восемнадцать. И она – смертная. У нее нет времени думать про поцелуи. Пока другие мечтают о свиданиях, она готовится к последнему...
Нельзя быть вместе только потому, что это хорошо выглядит со стороны.
В 2371 году на территории Евразии осталась единственная страна. Она поделена на два округа. В первом живут могущественные Вечные, во втором, пренебрежительно называемом «зоной», – смертные. Стена между округами непреодолимо высока, а условия жизни в зоне – невыносимы. Но есть люди, в которых теплится надежда, что границы, прочерченные Вечными, – не навсегда. Вере восемнадцать. И она – смертная. У нее нет времени думать про поцелуи. Пока другие мечтают о свиданиях, она готовится к последнему...