Missing children, he argued, are behind all the tales of children stolen by fairies, or eaten by trolls and witches. We deal with our shame by externalizing it. By blaming supernatural forces.
Ей было от двух до трех лет. Ножки все еще слишком пухлые, губки только начинают выговаривать первые слова. В глазах, когда они открыты, светится доверчивая чистота. Она еще не знает, что люди могут причинять боль.
Никто не может по-настоящему понять боль, пока не перенесёт её сам.
Он считал, что если задавать один и тот же вопрос достаточно часто, то рано или поздно услышишь нужный для себя ответ. И частенько это срабатывало.
Гарет обнял сына одной рукой и опустил его голову на подушку. Том, который твёрдо решил не спать, пока не вернётся Джо, почувствовал, что веки его начинают тяжелеть. Папа не обещал ему, что Джо будет найден. Только то, что он никогда не прекратит его поиски. Просто ещё одна ложь. Вот и всё, что он получил.
Дети никогда ничего не рассказывают. Им говорят, чтобы они этого не делали, и они слушаются. Дети делают то, что им говорят взрослые.
- Я убила собственного ребёнка, - сказала она. - Вы думаете, что после этого мне трудно убить кого-то ещё?
Принцип обмена Локарда — Каждый раз, когда две поверхности контактируют, существует потенциальная возможность физического обмена их материалом. Мы всегда уносим с собой частички того, на что становимся.
Люди, которые понесли тяжелую утрату, часто жалуются на то, что им трудно дышать. Они внезапно, без видимых причин начинают испытывать беспокойство и даже страх, а потом удушье.
Никто не может по-настоящему понять боль, пока не перенесет её сам.
Берегите свою малышку. Даже не представляешь, насколько бесценны дети, пока не потеряешь ребенка.
— Если разглагольствуешь в церкви, это еще не значит, что ты хороший человек, — говорила она.
Дай нам законное право быть жестокими, разве мы от него откажемся?
— Если разглагольствуешь в церкви, это еще не значит, что ты хороший человек, — говорила она.
Что у некоторых людей в голове? Почему они считают, что могут вмешиваться в личную жизнь совершенно постороннего человека?
Дай нам законное право быть жестокими, разве мы от него откажемся?
Что у некоторых людей в голове? Почему они считают, что могут вмешиваться в личную жизнь совершенно постороннего человека?
Мы вообще пьем кофе или просто чистим поры лица на паром?
Мне говорили: "Клара, не для каждого мужчины важна красота внешняя. Ты встретишь человека, который разглядит твою внутреннюю красоту". Как будто уродливая внешность автоматически делает человека лучше. Как будто внутреннее содержание, по умолчанию, должно компенсировать внешние дефекты.
Эти люди ошибались. Внутри я не красива. Как я могу быть красивой, если люди избегают меня, если пьяные отпускают мне вслед грубые шутки, а на улице подростки не оставляют меня в покое, свистят и улюлюкают? Как я могу быть нормальной, если даже боюсь покупать вещи в магазине, потому что те, кто обслуживает меня, не скрывают жалости или снисхождения? Как красота души может сохраниться при таком отношении? Поэтому я некрасива, и внутри, и снаружи.
А глаза у тебя цвета пожелтевших березовых листьев в октябре.
Дай нам законные права быть жестокими, разве мы от него откажемся?
Я еще в подростковые годы уяснила, насколько тонка грань между женщиной, которую никто не замечает, и женщиной, которую не заметить нельзя.
Я вспомнила, что в женском теле содержится в среднем пять литров крови, — кто-то мне об этом рассказывал. Вот только я никогда не думала, что увижу, как все эти пять литров выливаются наружу.
Если бы меня взяли на телевизионный конкурс "Самый умный", я бы выбрала категорию "Преступление против личности".
Если я продолжу делать глубокие вздохи с такой периодичностью, начнется гипервентиляция.