…императоры меняются, Император остается бессмертным.
Куда возвращается путник, когда дорога намозолила ему ноги? Правильно, в отчий дом.
Если поросёнок ищет грязь — что же, легче высушить все лужи города?!
Странные люди эти господа маги. Впрочем, странности в них не больше, чем в любой наугад взятой женщине.
Нет ничего более жуткого, чем время. Его не видно. Его не ощущаешь; оно кажется безобидным - и потому осознание подлинной его природы приходит, как удар грома. Ты можешь овладеть магией, выстроит дворец и покорить сердца сотни красавиц - а вот поди-ка попробуй втолкнуть песок, горкой лежащий на дне стеклянной чаши, попробуй-ка втянуть его обратно!
Нехорошее слово — «приступим». «Приступим», — говорит цирюльник, берясь за клещи для выдирания зубов. «Приступим», — говорит лекарь, навострив ланцет. «Приступим», — говорит учитель, вылавливая в кадушке розгу…
Дурака никто никогда не винит. Дурака жалеют; если ягнёнок шляется по лесу, то виноват, конечно, волк.
Всё живое есть вызов смерти. Мы строим дома и рождаем младенцев — зная, что всему придёт конец.
Умный не борется с ветром, умный поднимает парус…
Весёлые путешественники. Мужчина, две женщины и с ними - пороховая бочка в человеческом обличье. Ни бросить, ни взорвать.
Самое страшное происходит, когда людей по меньшей мере двое… В одиночестве — значит в безопасности.
Потому что люди слабые. Люди не умеют как следут любить и как следует ненавидеть - зато они умеют забывать.. Навсегда.
Утоление желаний доставляет удовольствие, думал он, вытирая руки о тряпицу. Худо, если желаний нет совсем. Ни тебе чревоугодия, ни тем более сладострастия - ничего не хочется, и даже жажда знаний притупилась. Он ест через силу и через силу читает - скоро придется признать, что и живет-то он через силу, по привычке, стыдясь прошлого и боясь будущего...
Когда один камень срывается с вершины… Всегда остаётся надежда, что он угодит в яму. И лавины не будет. Мы надеемся. Всегда.
Люди ждут… не обязательно для того, чтобы дождаться.
Слово - не камень, брошенный в пруд. Там просто - круги по воде и облачко ила на дне, да пару рыбешек шарахнется, как брызги... Но никто не знает, что случится, если бросить слово. В неизвестную, темную, надломленную душу...
Уходить по дороге проще, нежели неподвижно стоять и смотреть в спину уходящего.
Кто боится темноты, тот никогда не поймет света.
Стыд — чудовище с горящими, как угли… ушами.
Мир прорезан горизонтом, и все дороги стремятся за край его, разбегаются из-под ног, как мыши, и трудно понять, начинаешь ты путь или уже вернулся.
Мир не объясняет, зачем.
И тем хорош.
Ибо каждый может привнести в него свой собственный сокровенный смысл.
Столы накрыты для всех.
Мечты хороши к завтраку, на обед чего бы пожирнее…
Страх — чудовище, снаружи никчёмное и ничтожное, изнутри же — палач, неодолимой силы мучитель…
Злобный ребёнок, поджигающий дом, свято уверен, что его-то игрушек огонь не коснётся…
Морда — она ведь не тарелка, однажды разобьют — впредь только жёстче будет…
Всё может быть, сказала рыбка сковородке…