Голая правда – это не всегда благо, но часто – железобетонный аргумент.
Ненависть, как рептилия в предчувствии зимы, уже свилась в кольцо под корягой, спрятав кончик хвоста и положив голову в самый центр. Не для того, чтобы умереть, но для того, чтобы выжить в грядущих морозах.
— Смотрю, ты захотела взяться за ум, но он успел одичать и в руки не дается?
Мысли в голове решили, что самое время спастись бегством и разом покинули дурную хозяйскую голову.
Обморок – это хорошо. Порою – просто замечательно. А иногда – жизненно необходимо. Вот только почему мой дурной организм так не умеет?
— …Правду искать зачастую действительно бессмысленно. Правду нужно создавать, гнуть под себя, крутить в бараний рог. Именно так и рождается справедливость, а не в слезах, соплях и надеждах.
«А день обещал быть приятным… Но, собака, слова своего не сдержал…», – обреченно подумал Тэд.
— Женщины – как мысли. Если растиражированы и доступны всем, как бульварные листки – не особо интересны. Их можно послушать лишь разок, когда очень хочется заняться чем – то другим.
— Вот бывают же люди. Вроде хочешь с ними поговорить, заглядываешь в глаза. А у них такой взгляд: свет горит, а дома никого нет…
— …а в газете написано, что те, кто занимаются сексом, живут дольше.
Фло, беззлобно брюзжа, парировала:
— Марлен, ты, видать, решила стать бессмертной?
«Трудно нам, упорным людям, всё в этой жизни дается. Трудно…Зато всё».
Как оказалось, лучше всего в вежливых уговорах помогает страх.
Незваному гостю здорово прилетело от щедрот моей испуганной души. Оная же сейчас так прочно укоренилась в пятках, что не желала выбираться из столь надежной и спасительной части тела ни за какие коврижки.
Стыковка прошла удачно. Не хуже встречи на самом высшем уровне. Обе стороны остались под впечатлением. Примус – погнул в радостном приветствии днище. Ловец обзавелся весьма солидным приобретением – шишкой.
Марлен скривилась, словно отхлебнула из бокала уксуса на светском приеме, когда прозвучал тост за здравие монарха. Такой глоток и выплюнуть нельзя, и проглотить сил нет.
…Лучшая приправа к любому блюду – это голод. Мой желудок согласился с сей умной мыслью…
— Ничего страшного, когда над тобой смеются. Главное, чтобы не плакали.
— Ну, ба-а-а, опять чай? А нет чего покрепче?
— Могу дать орех.
…Нет такого дела, которое было бы не по силам пытливому детскому уму.
Но не всегда ли мы тех, кого больше всего ненавидим, знаем лучше всего?
Кто сказал, что самое сильное горе захлебывается в вое и рыданиях? Ложь. Беззвучные слезы – вот спутники отчаяния и боли, идущих из глубины души.
Наш водитель был уже в летах и обладал совершенной и идеальной фигурой в понимании математиков – шара.
Думается, что если бы я решила писать книгу, то это была бы не научная монография, не роман о страстной любви и не биография отца о том, как он спился с пути. Нет. Это было бы практическое пособие в духе «Как сгладить неловкость, если засмеялся на похоронах, а они твои». Потому как ужасающе большое число неловких моментов, в которые я умудрилась попасть за свою жизнь, продолжает увеличиваться и после
День, когда это случилось, муж почтил минутой бурчания.
Как оказалось, даже самой страстной любви может помешать голод.