Любовь сильного мужчины меняет тебя, в чём-то подчиняет, но при этом дарит крылья. С ней ты способна на всё. Однажды познав такую любовь, ты уже не согласишься на меньшую.
Только рядом с ней прекращается бесполезное броуновское движение внутри и всё становится на место, каждая мысль.
Дарси права, они были идеальной парой, созданной для счастья. К беде они оказались не готовы.
Иногда человеку нужна не любовь, а правда.
Это не выбор, не брак, не отношения, а нужда. Бесконечная потребность.
«Если ты не живёшь на краю, то занимаешь слишком много места.
Намного легче быть негодяем, объясняя это тем, что в противном случае тебе грозит нечто страшное.
«Сумасшествие и всесилие — это страшный коктейль.
– Эмоции, Демьян, это пустое! – сказал он, поставив бокал. – Говорят, гнев — это слабость, ненависть тоже, а уж любовь и подавно. Хочешь знать моё мнение? Любые эмоции — это слабость, все до одной. Пелена перед глазами, брешь в защите. Глупость, право!
Любить Дмитрия не входило в мои планы, но он не оставил мне альтернатив. Он перекроил меня, создал заново. Протащил меня за волосы по всем эмоциям, не пропуская ни одной. Он вобрал в себя тьму из моего сердца. Я боролась с собой, до сих пор борюсь, хотя и знаю, что проиграла. Или выиграла, это как посмотреть.
Любить меня не входило в планы Дмитрия. Он не скажет этих слов, но если это не любовь, то что? Ради чего ещё ломают свою жизнь и планы. Он боролся с собой, до сих пор борется, потому что боится своей глубины.
Любовь сложных людей, плохих ли, хороших, — это природная сила, сравнимая с ураганом и цунами. Кто знал, что любовь такая
Я могу передумать в любой момент, и он об этом знает.
Если я его любовница, то пусть. Не стыдно и ничуть не унизительно быть в эпицентре такой страсти. Такого поглощения. Похоть честна насквозь, она лечит мои тело и душу, снова и снова доказывая, что в своей нужде Дмитрий сосредоточен только на мне. Это не слепая похоть. Он выбрал именно меня, наплевав на прошлое, и хочет меня до зубовного скрежета.
Этого мне достаточно.
Напитанная его страстью, как губка, я не вмещаю в себя ничто другое
Когда тебя боготворят, становится всё труднее сомневаться в себе.
Невозможно считать себя грязной, когда мужчина вылизывает тебя, задыхаясь от удовольствия. Он не смотрит мне в глаза, не проверяет мою реакцию, не играет. Дмитрий дорвался до меня и не отпускает. Берёт всё, пока может.
Таких поцелуев я не знала. Украденных без разрешения, жадных, глубоких, с ладонью на горле, будто Дмитрий пытался пальцами достать до своего языка в моей глотке.
Этот поцелуй был актом любви в самой низменной, порочной форме. Через него Дмитрий пытался прочувствовать и представить остальное. То, что не смог от меня получить
В школе он забраковал конкурс необычных пожеланий на лето, сказав, что желать надо правильные вещи. А потом судьба накрыла его нуждой, и он желает самую неподходящую из женщин
Дмитрий смотрит на меня в ожидании ответа. Он пытается казаться невозмутимым, но впервые у него не получается. Нужда ломает хребет его воли, стелется во взгляде липкой плёнкой, и я читаю правду в его глазах.
Он хочет меня вопреки логике, устоям, морали, разумным доводам и немалой силе воли. Или наоборот, хочет меня именно потому, что я — последняя из женщин, к которой стоит приближаться достопочтенному мэру, любимцу города, который меня проклял.
Абсолютная невозможность. Падение. Неприемлемый риск
Один поступок не делает мужчину и не гарантирует, что он останется таким на всю оставшуюся жизнь.
Даже если тебя толкнули в грязь, надо лежать с высоко поднятой головой.
... у предательства один вкус. Горький.
Предательство ощущается как пустота внутри, потому что оно заставляет тебя вырвать из души дорогого человека.
Если кто-то спас твою жизнь, это не значит, что завтра они не столкнут тебя в пропасть.
Даже те, кто гордиться своим бескорыстием, впоследствии приходят взимать долги.
- Боязнь неизвестного- самый глупый страх из возможных.
Экстремальные ситуации обнажают нашу сущность. Как бы ты ни жил, что бы ни чувствовал, однажды жизнь поймает тебя в ловушку, испытает падением с моста, бурлящим потоком и страшной правдой.
Справишься ли ты?
Он вздохнул.
Наверное, иногда вздоха достаточно. Слова полны бесконечной лжи, у них сотни значений и полутонов, и только дыхание честно.
Когда прикладываешь ухо к раковине, слышишь шум прибоя.
Когда прикладываешь ухо к чужим секретам, слышишь шум прошлого.
Я сказала маме половину правды или даже четверть, но от этого стало легче. Выговориться — всё равно что выпустить из себя половину печали. Произнесённые вслух, сожаления теряют власть над твоей памятью.