Жизнь дороже любых денег.
Вероломство, имя тебе – женщина!
– Вы, мужики, свято уверены, что вкусная еда, мягкая постель, чистая удобная одежда и уютный дом появляются сами собой из ниоткуда. Женщине же доставляет несравненное удовольствие часами горбатиться над корытом с бельем, драить полы и портить глаза над вышивкой!
Умение, которое не тренируют, забывается
Я доживу до весны! Сдохну, но доживу!
сытый и довольный человек и работает лучше.
Говорят, многие знания многие печали. Что девочки будут делать с образованием в мире, где от женщины требуется лишь работать за двоих да рожать детей? Я подумаю об этом позже, если доживу.
Солдат ребенка не обидит, конечно же.
лучше знать, чем не знать.
В самом деле, стоит решать проблемы по мере поступления.
«на бога надейся, а сам не плошай».
лес рубят – щепки летят.
Бог не выдаст – свинья не съест.
…плохой план – лучше, чем совсем никакого.
"– Я смутно помню вчерашний вечер, ваше величество. Очень смутно.
Пусть муж хранит воспоминание о твоей ошарашенной морде, как драгоценнейший камень. А мне не о чем вспоминать. Вчерашний вечер… До чего же длинными, оказывается, могут быть дни!
– В самом деле? Что же вы помните?
– Последнее, что я ясно помню – это как лорд Ривз ударил лорда Беннета. Остальное все как в тумане.
Память у меня девичья, так и запишем. Нет, амнезия. В лучших традициях мыльных опер. Здесь помним, здесь не помним, здесь рыбу заворачиваем."
"– Миледи, у вас жар и начинается бред. Вы не можете разбираться в таких вещах лучше королевского лекаря.
– Почему? Вы уже видели, что я разбираюсь в ранах и переломах.
– Потому что он служит королю дольше, чем вы живете на свете. Потому что вы женщина, – продолжал он.
Я горько рассмеялась.
– Женщина, да. Kinder, küche, kirche…
– Что?
– Дети, кухня, церковь…
Женщине приходится быть на две головы выше мужчин, чтобы те признали ее профессионалом, хотя бы равным себе."
"– Я не сомневаюсь в том, что вам больно двигаться и, что куда хуже, больно дышать.
На его лице промелькнула досада.
– Вам… показалось.
Ой, ну да, ну да, круче тебя только яйца. Вот потому-то мужики и живут на двадцать лет меньше женщин. Инфаркт на ногах, потому что проект горит – легко. Неделя с гнойным аппендицитом, потому что поболит и перестанет? Да пожалуйста! Есть две болезни – фигня и трындец, фигня сама пройдет, а трындец не лечится, так?"
"– Сам-то граф чем славен? Тем, что, сиганув из окошка любовницы в высокой башне, не разбился только потому, что конюхи как раз выгребли из конюшни кучу навоза, куда он и угодил?
Тогда понятно, почему граф был так строг к дочери. Нет хуже ханжи, чем бывший блудодей."
"– Что за жизнь пошла, и выпить не с кем, и поговорить, остается только слушать! Налей-ка мне еще пива, хозяюшка.
Значит, он слышал про «конфиденциальные дела». Интересно, потому и прикинулся обычным постояльцем?
– Говорят, Господь для того и дал человеку два уха и один рот, чтобы побольше слушал и поменьше говорил, – глубокомысленно заметила я."
"... обманувший однажды обманет снова."
"...по пьяни чего только люди не наговорят… Судить о том, как человек к тебе относится, нужно по делам."
"...«стать удобной» и «понравиться» – вещи разные. Я не хочу быть удобной. Не хочу покупать его любовь услугами – тем более, что ее и не купишь. Ни подарками, ни борщами, ни постелью. Это неуловимое, что возникает между мужчиной и женщиной, или есть или нет."
"Я словно умерла в тот день, когда не смогла через себя переступить. В тот день мне стало ясно, что, как бы ни любила свою семью, есть вещи, на которые я пойду, только если настанет совсем край. Но если я буду сидеть и просто ждать избавления или надеяться, что кто-то расскажет мне, как правильно поступить, чтобы все исправить, конец наступит очень скоро. Господь помогает лишь тем, кто не опускает руки. Надо думать самой, решать самой и действовать самой."
"...получается, как в притче про ту белую обезьяну – чем больше думаешь, что не надо о ней думать, тем сложнее выкинуть мысли из головы."
"Слишком уж двусмысленно протянул он это «в подметки не годятся», словно обсуждал не кулинарные способности, а иные таланты. Или просто мне мерещится невесть что? Да, именно так, каждый думает в меру своей испорченности, а потому нечего краснеть."