– Страх, – начал доктор, – есть отказ от логики, добровольный отказ от разумных шаблонов. Мы либо сдаёмся ему, либо боремся с ним; компромисс тут невозможен. <…>
– Думаю, мы все боимся себя, – медленно произнёс доктор.
– Нет, – ответил Люк. – Мы боимся увидеть себя явственно и без маски.
Никогда не знаешь, чего захочешь, пока не увидишь своими глазами.
Чисто выбритый мужчина выглядит не до конца одетым.
Мы слепо доверяем чувству равновесия и разуму, и я вижу, как мозг может вопреки очевидности отчаянно бороться за сохранение привычной картины.
Ни одно привидение за всю историю привидений не причинило кому-либо телесного вреда. Вред причиняет сама себе жертва. Нельзя сказать, что призрак атакует разум. Разум - сознательный, думающий - неуязвим. Нет, опасность сверхъестественного в том, что оно наносит удар в ту часть современного разума, где он совершенно безоружен.
Когда мне не страшно, я отчетливо вижу разумную, прекрасную в своей нестрашности сторону мира: столы, стулья и окна, с которыми ровным счетом ничего не происходит, я вижу их как сложный узор ковра, стабильный и неизменный. Однако когда мне страшно, я существую вне всякой связи с этими вещами. Наверное, дело в том, что вещи не боятся.
Удел рода человеческого - вечное проклятие.
Страх есть отказ от логики, добровольный отказ от разумных шаблонов. Мы либо сдаемся ему, либо боремся с ним; компромисс тут невозможен.
Не надо все время боятся. Мы не знаем откуда берется наша храбрость.