Он хотел, чтобы она выжила, но в то же время задавался вопросом, есть ли в этом смысл. В тот миг, решившись покончить с собой, она, наверное, почувствовала себя загнанной жизнью в угол, из которого уже не выбраться. Никто не мог ей помочь. Все люди: насильно кормившие ее мясом родители, наблюдавший за этим муж и даже сестра с братом – стали ей совсем чужими или вообще врагами. Даже если она сейчас очнется, для нее ничего уже не изменится. Она попыталась убить себя импульсивно, но ведь это может повториться. Прояви она немного терпения, ей никто не смог бы помешать осуществить задуманное. Неожиданно он поймал себя на мысли, что не хочет ее пробуждения, что если она вернется к жизни, ситуация, скорее всего, станет неопределенной и даже невыносимой, и, может быть, ему захочется схватить ее, очнувшуюся, и выбросить в окно.
Посмеявшись, она думает, насколько странно то, что называют жизнью. Что бы ни случилось с человеком, какое бы ужасное событие ни обрушилось на него, он продолжает есть, пить, справлять нужду, мыться. Иногда даже громко смеется.
Смущение в нем вызывало лишь то, что отношение свояка к их с ней совместной жизни выглядело слишком поверхностным, что он решил бросить жену запросто, как выбрасывают на помойку сломанные часы или домашние электроприборы.
Если кому-то и можно навредить, так только самой себе. Это единственное, что ты можешь сделать по своей воле. Однако и это не получается так, как ты хочешь.
С детских лет в ней чувствовался сильный характер, какой бывает у тех, кто строит жизнь своими руками. За все, что происходило с ней, она отвечала сама, а по своей натуре она чистотой помыслов напоминала ангела. Как дочь и сестра, как жена и мать, как предприниматель, ведущий свой маленький бизнес, и даже как пассажир метро, вынужденный иногда в толпе задевать кого-то локтем, она старалась делать все возможное, чтобы оставаться собой.
- А у нас есть папа?
Этот вопрос ребёнок иногда задавал после его ухода из семьи. Впрочем, когда они жили вместе, он каждое утро спрашивал тоже самое.
- Нет.
Нет нужды даже просить прощения и прощать. Ведь я не знаю тебя.
Вдруг осознаёт, что вот таких людей, сошедших с ума, воспринимает уже спокойно. Мирная улица, заполненная толпой нормальных прохожих, время от времени кажется ей непривычной.
- И мне тоже прикажешь не есть мясо?
- Я не могу держать такое в холодильнике.
Как она может думать только о себе! Неожиданно для меня. Оказывается, где-то в ней сидел вот такой эгоизм, таилось вот такое своенравие.
Не будешь есть мясо, тогда съедят тебя.
Сейчас же кончай своё вегетарианство или что там. И давай, вот это, это, это — ешь, ешь быстро! Прошли времена, когда еды не хватало, сейчас всего вдоволь. С чего это тебе вдруг вздумалось такое?
Вы бы на моём месте терпели жену, которая до конца жизни останется неадекватной, взвалив все заботы на плечи мужа?
Поедание мяса - человеческий инстинкт. А то, что называют вегетарианством, противоречит этому инстинкту. И поэтому оно противоестественно.
Люди, что ушли в монастырь, могут обходиться без мяса, потому что они праведники и живут в одиночестве.
Она страдала, будто ее всю заглатывает дыра, чувствовала ужасный страх и одновременно проникающее в этот страх странное спокойствие.
И впервые четко, как откровение, осознала долгое время, прожитое с ним. Время, лишенное радости и естественности. Время, заполненное лишь заботами и терпением, полной отдачей всех ее сил. Этот выбор сделала она сама.
Сестра... Все деревья на свете нам братья и сёстры.
В его фильмах было так много крылатых существ, но в тот самый миг, когда ему самому требовалось взлететь, крыльев не оказалось.
Пошел уже пятый год нашей совместной жизни, но поскольку пылкой любовью мы никогда не страдали, то ни особых разочарований, ни усталости друг от друга мы не чувствовали.
Что я собираюсь проткнуть, становясь такой острой?
Когда весенним днем она стояла на платформе станции метро и чувствовала смерть, поджидавшую ее через несколько месяцев, когда думала, что кровь, постоянно сочившаяся из нее, есть тому свидетельство, она уже понимала. Понимала, что давно мертва. Что ее утомленная жизнь не более чем просто видимость жизни или театральный спектакль. Лицо смерти, стоявшей совсем рядом, было знакомо ей, как будто это вернулся кровный родственник, которого она давно потеряла.