Я пел и смеялся, всегда и везде,
И солнце играло со мною в воде,
Но утром проснулся – на улице снег,
И я ужаснулся – как короток век!
Не скажу, чтобы жизнь была хороша,
Жизнь скорее скверна и недужна…
Но и так не скажу – не лежит душа,
Мне не так уж и много нужно:
Ава простых инструмента: угольник и нож, –
Чтоб измерить, что можно измерить,
И отрезать кусок, что отменно хорош,
От плохого. И в это поверить.
Я, конечно, весь мир переделать не прочь,
Но на это не хватит мочи,
Так уж пусть остальное измерит ночь
И кромсают демоны ночи.
"Я жду этого... Жду, когда тьма сменится светом" - Ночной шторм
Я слышала, как мертвые шепчутся в стенах. Им столько нужно мне рассказать.
— Кое-кто хочет с тобой встретиться.
— Кто?
— Один мальчик.
— Мальчик? — Ливия сделала удивленные глаза. — Не хочу никаких мальчиков… Как его зовут?
— Андреас, он наш сосед.
— Но я его не знаю, — в панике вскричала Ливия, но, прежде чем Йоаким успел сказать что-то умное о том, как полезно заводить новых друзей, входная дверь распахнулась и вошел Андреас.
Так ты думаешь, раньше было лучше, Герлоф? — спросила Майя Нюман. Опустив чашку на стол в холле дома престарелых, Герлоф задумался.
— Не во всем, — ответил он после паузы. — Но много чего раньше было лучше… У нас было больше времени. Например, чтобы подумать, прежде чем что-то делать. Сегодня нам все некогда.
В нынешние времена люди перестали ценить старинные вещи. То, что сломалось, они сразу выбрасывают, даже не пытаясь починить. Для них важнее покупать, чем беречь.
Она научила меня тому, чему должны научиться все девушки: никогда не зависеть от мужчины.
Для детей не существует границы между возможным и невозможным. Эти границы придумали взрослые. Нужно только очень сильно чего-то хотеть, чтобы это стало возможным.
Это необычная комната, полная воспоминаний о тех, кто когда-то жил на хуторе и кого больше нет в живых. Они передали нам по наследству эту землю и исчезли. От них остались только имена, даты и короткие стихотворения.
То же самое останется и от нас.
Воспоминания и призраки.
Для детей не существует границы между возможным и невозможным. Эти границы придумали взрослые. Нужно только очень сильно чего-то хотеть, чтобы это стало возможным.
...Может, люди и не слишком хорошо думали раньше, но, во всяком случае, они думали .
Так всегда Бывает с теми, кто переживает несчастье. От них пахнет смертью, и люди стараются их избегать.
Когда вы приобретаете старый дом, он приобретает над вами власть.
На стене сеновала под самым потолком кто-то вырезал на дереве надпись «Любимая Каролина 1868». Каролина была мертва уже больше ста лет, но она прошептала мне из стен о том, как было на Олуддене в старые добрые времена…
Люди всегда смотрят на тебя по-другому, узнав, что ты из полиции.
- Едят только самок угрей, - улыбнулся Герлоф. - Самцы слабые и никому не нужны.
- Совсем как у людей, - сказала Тильда, грустно усмехнувшись.
-Жизнь – это постоянная борьба между сильными и слабыми, умными и глупыми. Сильные и умные всегда побеждают.
- Как ты думаешь, раньше было лучше, Герлоф? (...)
- Не во всем, - ответил он после паузы. - Но много чего раньше было лучше. У нас было больше времени. Например, чтобы подумать, прежде чем что-то делать. Сегодня нам все некогда.
Тот, кто живет скучной и предсказуемой жизнью, сам становится серым и занудным.
Дети живут настоящим. Они быстро приспосабливаются к новым ситуациям. Они...забывают.
— Надо отсюда выбираться, — сказала она Герлофу.
— А ты можешь вести в такой снегопад?
— Нет, машина застряла в канаве.
— Тогда иди в Олудден. Но береги глаза. Шторм приносит лед, смешанный с песком. Это страшнее игл… И не садись отдыхать, как бы ты ни устала.
— Не буду. Увидимся, — сказала Тильда, завершая разговор.
Надо всегда помнить, что за праздником следует мытьё посуды. И чем веселее праздник, тем больше посуды.
В России не любят извиняться.
Кое-чему я научился за эти годы. Надо всегда помнить, что за праздником следует мытье посуды. И чем веселее праздник, тем больше посуды. Запомни это.