Когда за деньги можно купить все, фантазия начинает работать на полную катушку.
— У Кости полно дел и без меня. Сегодня он должен мою дочь к матери отвезти, а потом они будут вместе с Леей Егора от грудного вскармливания отучать.
— И зачем столько стараний? — фыркает Ростов. — Через восемнадцать лет парень снова будет сходить с ума от налитых буферов!
Ты никогда не можешь быть уверен в том, что женщине с тобой также хорошо, как громко она стонет под тобой.
Боль вынуждает замкнуться в себе. Если удары других людей еще можно перенести стойко, то боль, которую причиняют самые близкие и родные, иногда перенести невозможно. В груди вместо сердца остается дыра, и весь остаток жизни человек пытается заполнить эту пустоту хоть чем-то. Если не выдержит, сдастся, то дыра внутри разрастется настолько, что в ней человек и исчезнет.
Секрет моего очарования подгоревшие омлеты и мэйн-кун…
Он — это постоянство, которое мне даже и не снилось.
Он — это стабильность, о которой мне не приходилось даже мечтать.
Он — моя самая несбыточная мечта.
Он — яд для меня и противоядие одновременно. Острая боль и затмевающее разум наслаждение.
Он ни в чем не виноват, но он — часть кошмара, от которого я буду бежать всю оставшуюся жизнь.
Кажется, если я буду бежать достаточно быстро, то смогу прибежать в счастливое безмятежное «до», где больше не будет вопросов: «Почему все происходит именно так?»
Казалось, стань я на шаг к ней ближе, и она выпрыгнула бы, лишь бы не позволить мне приблизиться.
Дикая, испуганная кошка. Которую я во что бы то ни стало должен приручить.
Все мужчины одинаковы. Им не нужны женские проблемы.
— Я пытаюсь представить себя на месте кота.
— Умирающего от голода кота?
— Да, мы ведь его не покормили!
— И как? Уже хочется нассать на кровать?
— Дело не в доверии.
— А в чем?
— Ты больше, тяжелее, сильнее и богаче меня, а вокруг акры безжизненного леса, откуда никто не придет на помощь. Дело совсем не в доверии, мистер Грант. Я и так полностью в вашей власти. А вы, как богатый и сильный мужчина, просто не знаете, что этот страх у женщин прошит на подсознательном уровне.
Пять дней и никаких личных вопросов. Никаких поцелуев. Ни единого шанса сблизиться. Напоминает дикобраза с прижатыми к спине иглами. Все хорошо, пока ты не станешь на шаг ближе — иглы будут взведены, а после безжалостно выпущены. Нельзя нарушать дистанцию, нельзя нарушать правила.
— Не понимаю твоего веселья, Лана! Я обсуждаю с тобой серьезные вещи!
— Конечно! Пушистую эрогенную зону мистера Гранта… Аха-ха-ха…
Брак с ней такая же полезная штука, как, например, сельдерей.
И такой же безвкусный. Но раньше меня это устраивало!
Грант переворачивает меня на живот, вдавливая в кровать. И отвешивает мне звонкий хлопок по ягодице.
Плохо, мол, сыграно. Опять не верю. Чертов озабоченный Станиславский.
Такие, как он, играют чувствами, как обманщики наперсточники. Ты видишь шарик, а в другой момент его больше нет. Вот и вся любовь.
Самой длинной его фразой были слова про «три миллиона». Не спорю, это хорошая фраза. Всегда хочу слышать только такие.
Те, кто клянутся в вечной любви, а потом бросают через полгода, потому что влюбились заново, поступают куда хуже тех, кто готов заплатить за твое внимание.
Не каждая может держать сердце на замке и не терять голову перед принцами, готовыми осыпать ее золотом с головы до ног. Особенно тяжело продержаться тем, у кого голова забита романтической чушью. Они мечтают о будушем и пытаются удержать принца случайными детьми и собственной растоптанной гордостью.
Любовь — вот, что портит жизнь девочкам из эскорт-агентства.
Ты можешь быть крутым бизнесменом, политиком или звездой, но если ты скряга — нам не по пути.
Я выхожу уставший, злой, разбитый, но первое, что я вижу вечером — это упорство. Жизнь. Цель. И надежду на будущее.
— ... Я обещал больше не врать.
— Я буду врать за тебя!
Если и есть что-то в этом мире, о чем я обязательно буду вспоминать за мгновение перед смертью, то вот эту картину. Как горят ее глаза, как вспыхивают стыдом щеки, но как она отбрасывает волосы за плечи, а после ведет руками по моим бедрам медленно, нерешительно, сжигая дотла любые предохранители, которые помогали бы мне выстоять перед соблазном.
Ее выдают глаза, по которым сразу понятно, что я такой же брат, как она мне сестра.