А подсесть на деньги – это все равно что подсесть на героин, и цифры в сумме банковского счета становились целью, а не средством, потому что осмысленных целей больше не существовало. И, как и героинщик, ты знал и понимал это и все же ничего не мог с этим поделать.
Факт, очевидный до банальности, и все же непостижимый настолько, что, лишь находясь на грани, человек осознает, насколько он банален: единственная гарантия, которая есть у человека, - это гарантия того, что он умрет.
Жінки знаються на душах та серцях і відають, як до них звертатись. Бо наше серце - це жінка всередині нас. Навіть якщо мозок потужніший, більше розмовляє і вірить, що домівкою керує чоловік, а не дружина, рішення все одно ухвалює серце, ухвалює потайки.
А может, никакого смысла вообще нет, может, мы лишь разрозненные фразы в вечном лепете, где все говорят и никто не слушает, и в конце суждено сбыться нашему наихудшему подозрению - о том, что мы одиноки. Совершенно одиноки.
Нас поважають не за те, якими ми є. Нас поважають за те, що ми здатні зробити.
Втративши щось, а потім знайшовши знову, насолоджуєшся ним більше, ніж до втрати.
Прагнення любові та здатність любити додають людям сил, але водночас є їхньою ахіллесовою п'ятою. Розгорни перед людьми картину неземного кохання, і вони перевернуть гори; позбав їх такої перспективи, і подув вітру змете їх легко, мов пушинку.
Говорят, что лучшая женщина — та, которая досталась не тебе, или та, которую уже забыл.
Высокий рост предполагает уважение, доверие и авторитет. Высокие люди — заметные, они не могут спрятаться, они как мачты, с которых ветром сдувает любую грязь, они могут спокойно стоять там, где стоят. А коротышки шныряют в мутной воде у самого дна, у них есть тайный план, своя программа, в которой главное — что ты коротышка.
"Искупление. Крайне недооцененное успокоительное."
Конечно, думать - это мучительно, куда проще махнуть на все рукой, сдаться и прекратить бунт против судьбы и силы ее тяжести. Но только есть что-то раздражающее в этом пошлом, тупом ходе событий, от которого человек в конце концов стервенеет. И тогда начинает думать.
"когда Гюстав Эйфель построил свою знаменитую башню ко Всемирной выставке в Париже в 1889 году, то его критики говорили, что лучший вид на Париж открывается с башни, потому что ее оттуда не видно."
Иногда хорошие новости настолько нереально хороши, что становятся плохими.
«Его старое утверждение о том, что алкогольный симптом раздвоения личности появляется, когда исчезает последний собутыльник, — предостережение правильное, но не всегда справедливое.»
Высокий рост предполагает уважение, доверие и авторитет. Высокие люди — заметные, они не могут спрятаться, они как мачты, с которых ветром сдувает любую грязь, они могут спокойно стоять там, где стоят. А коротышки шныряют в мутной воде у самого дна, у них есть тайный план, своя программа, в которой главное — что ты коротышка.
"Искупление. Крайне недооцененное успокоительное."
Конечно, думать - это мучительно, куда проще махнуть на все рукой, сдаться и прекратить бунт против судьбы и силы ее тяжести. Но только есть что-то раздражающее в этом пошлом, тупом ходе событий, от которого человек в конце концов стервенеет. И тогда начинает думать.
"когда Гюстав Эйфель построил свою знаменитую башню ко Всемирной выставке в Париже в 1889 году, то его критики говорили, что лучший вид на Париж открывается с башни, потому что ее оттуда не видно."
Чтобы управлять народом, надо его понимать.
Но благие намерения не всегда ведут в рай.
- Мне кажется, ты думаешь, будто должен сразиться с целым миром, - ответил Джозеф. - Но если всё время держать стойку, руки слишком устанут, чтобы бить.
Человеческая натура – воистину дремучий лес
Хаген вздохнул:
— Да, это он. Он выходит из комы, но они накачивают его лекарствами и говорят, что мы должны подождать еще минимум два дня, прежде чем сможем поговорить с ним.
— Разве плохо, что они так осторожничают?
— Нет, конечно. Но как ты знаешь, нам здесь скоро потребуются какие-нибудь результаты. Это дело об убийствах полицейских нас доконает.
— Два дня ведь ничего не решат?
— Знаю, знаю. Но должен же я был рявкнуть на них. Это одно из преимуществ, ради которых люди работают на износ, чтобы стать начальником. Так ведь?
Ты мать и знаешь, какое это благословение и проклятие - быть кому-то нужным.
У нас не получается жить той жизнью, какой мы хотели бы жить. Мы пленники... вещей. Того, кто мы есть.