Кочевал я по городам Арантии с балаганчиком комедиантов и не знал, что судьба готовится меня наградить — или наказать? Или лучше — подставить подножку? Как иначе назвать выбор между свадьбой и загадочной работой, которая сама упала в руки? Так как я — закоренелый холостяк, выбор очевиден. Женюсь! Тьфу ты… Соглашаюсь! Но кто же знал, что работать придется в академии, да еще и с такими студентами?
Единственный демон, которым она одержима, – это глупость.
...женщины - существа мягкие. И разговаривать с ними надо так же: мягко, убедительно и не полагаясь на здравый смысл.
Что заставляет людей работать как единый организм? Общая цель.
Трусливая мысль: может, не узнала? Пусть весь ее облик говорил об обратном.
— Детали? Минимальны. Либо вы соглашаетесь, либо нет. Или сомневаетесь в своих способностях?
— Ни за что! – в чем-чем, а в собственном таланте я не сомневался никогда, хоть так и не смог сдать экзамен и получить мантию.
— Меня радует ваш настрой.
Любопытство – это, конечно, порок, но иногда не подслушаешь – не узнаешь.
Главное свойство выходных в том, что они пролетают, как миг.
Приятное ощущение - с холода попасть в теплый зал, где едва уловимо пахнет чернилами и книгами.
Любимых не выбирают, – вздохнула Элена. – Их просто любят, и все. Вот ты любил кого-то по-настоящему?
А я радовался, что не подвержен страстям. Любовь? Нет, увольте. Уж как-нибудь без нее. Не хочу потом бегать, ломать двери и оставлять барышень в слезах. Пусть даже и таких барышень, как сестрица, которые сами кого хочешь доведут до срыва.
Любопытство – это, конечно, порок, но иногда не подслушаешь – не узнаешь.
В семнадцать лет голова плохо контролирует порывы сердца.
Хорошо, что никто не пострадал. Девушки – вообще создания нестабильные. Слезы, сопли, трагедии размером с наперсток. Забыл. А стоило бы помнить.
Кто сказал, что свадьба – самый счастливый день в жизни? Для женщины – возможно. Вон как сияет Амалия. Словно ей предложили корону, не меньше. Косится на меня плотоядно. Того и гляди – проглотит. И не поперхнется.
Жалость к себе – вредное чувство. Оно разрушает изнутри. Пусть лучше злится, крушит, что попадется под руку, – но не ставит на себе крест.
удача любит отчаянных и не любит дураков.
Даже если полажу с разношерстной толпой студентов, что рассказывать им на лекциях? А главное – как научить использовать на практике заклинания, в которых я сам не силен? Но у меня есть принцип жизни: «Нечего думать о проблеме, пока не столкнулся с ней нос к носу». И я собирался следовать ему неукоснительно.
Вблизи академия казалась еще прекраснее, но я знал – внутри притаилось зло. И имя этому злу – студенты.
Приятное ощущение - с холода попасть в теплый зал, где едва уловимо пахнет чернилами и книгами.
Мне бы насторожиться, еще раз все перечитать, но – жаден, каюсь. Потому что беден.
Утомительное утро. Чуть не стал героем, упаси, богиня. Конечно, я падок на славу, но не посмертную.
Утро порадовало уже тем, что оно настало.
Жалость к себе - вредное чувство. Оно разрушает изнутри.
Любимых не выбирают, – вздохнула Элена. – Их просто любят, и все. Вот ты любил кого-то по-настоящему?
Она промокнула глаза и тяжело вздохнула. А я радовался, что не подвержен страстям. Любовь? Нет, увольте. Уж как-нибудь без нее. Не хочу потом бегать, ломать двери и оставлять барышень в слезах. Пусть даже таких барышень, как сестрица, которые сами кого хочешь доведут до срыва.