Любовь? Интриги? Психология?
Нет.
Только секс.
Что может быть между женщиной, которая разочаровалась в любви, и мужчиной, который в любовь никогда не верил?
Только секс.
Что может изменить людей, которые боятся перемен?
Только секс?
Жаркая Доминикана, холодная Москва, ветреный Питер, сапфиры, шампанское и... не только секс?
А февральский Питер - это отдельное удовольствие. [...] Солнечный свет появляется так ненадолго, что стоит отойти в туалет - и все, уже опять сумерки, день кончился.
Я загоняю мысли о вчерашнем разговоре поглубже. Всегда так делаю, когда нет никаких сил вынести реальность.
Не хочу об этом думать. Я слишком много думаю. Возможно, в этом моя проблема, а не в том, что мужчины вокруг меня никак не могут определиться, что такое любовь, и любят ли они меня.
Мне казалось, что любовь — это когда искры во все стороны, такое безумное фламенко, когда ты уходишь, я догоняю, я ухожу, ты догоняешь, фейерверки, страсть! А на самом деле любовь — это никогда не предавать и быть рядом, когда ты нужен
Здесь не только звёзды иные, здесь даже я другая.
На нас оглядывается стюардесса — это я замечаю. И на ее лице — зависть. Она-то повидала многое, ее пледом не обмануть.
Я вспомнила главный урок, который вынесла из чтения Декамерона в детстве — лучше делать и каяться, чем не делать и каяться.
...Есть множество неумолимых вещей, и одна из них - чартерные рейсы из рая.
— Зачем это все тебе? Ты же не веришь в любовь.
— Знаешь, во что я верю? — он складывает газету, пытается засунуть ее в кармашек переднего кресла, но — сюрприз! — у лоукостеров таких кармашков нет. Поэтому просто оставляет ее на коленях и смотрит на меня. — В то, что когда я увидел тебя в первый раз: растрепанную, не накрашенную, в носочках этих — я вдруг почувствовал, что мне нравится абсолютно все. И носочки, и то, как ты коряво говоришь по-английски, и то, как пахнешь, выражение твоего лица, когда ты меня рассматривала, даже книжка твоя тебе ужасно шла. Как будто кто-то выбрал из всех вариантов в мире набор идеальных будничных мелочей специально для меня.
Только живой человек чувствует боль. И счастье тоже. Нельзя получить что-то одно, это комплект.
— Карин! Прости меня!
— Давно простила, успокойся. Я знаешь сколько на психотерапию потратила? Я бы тебя даже раньше простила, если б знала, что столько денег угрохаю.
— Саш, я тебе уже говорила, что ты бесишь?
— Ты мне уже говорила, да. Довольно часто.
— Хорошо. А то могло показаться, что я забыла, и ты меня бесишь по незнанию.
— Нет, я специально.
— Ну слава богу.
Мне уже не пятнадцать. Мне уже так давно не пятнадцать, что из меня можно сделать целых двух пятнадцатилетних дурочек, которые гипнотизируют телефон в надежде, что он зазвонит.
Трахаться в туалете чудовищно неудобно, вот что я скажу членам клуба"10000 над землёй" - тех, у кого был секс в самолёте. Никогда не стремилась туда вступить, оно само.