Жизнь Алексея Плетнева в самый неподходящий момент сделала кульбит, «мертвую петлю», и он оказался в совершенно незнакомом месте – деревне Остров Тверской губернии! Его прежний мир рухнул, а новый еще нужно сотворить. Ведь миры не рождаются в одночасье! У Элли в жизни все прекрасно или почти все… Но странный человек, появившийся в деревне, где она проводит лето, привлекает ее, хотя ей вовсе не хочется им… интересоваться. Убит старик егерь, сосед по деревне Остров, – кто его прикончил,...
– Какой сегодня прекрасный день. Как ваша голова?
– Спасибо, прекрасно.
– Вы купаться? Вода чудесная! Я купалась утром, ну, просто парное молоко!..
Хорошо хоть не чистый сахар, подумал Плетнев.
– А чего я, чего я, это тебе, Леша, не в укор, ты вон как мне шланг прикрутил! Сидит, как будто он там и был! А полы да окна мыть не мужицкое дело, бабское оно!..
Тебя бы на заседание совета директоров, развеселившись, подумал Плетнев про Валюшку. Хоть какого совета хоть каких директоров. Там бы тебе объяснили, что такое равенство прав и какие именно дела следует считать мужскими, а какие женскими!
– А вот и картошечка! Я ее погрела малость. Господи, до чего хорошо естся, когда на природах! Да, Леш?
Плетнев кивнул с полным ртом – «на природах» елось действительно очень хорошо.
– Виктор, – половинкой огурца Алексей Александрович протер свою тарелку до блеска и с хрустом откусил, – вы не знаете…
– Ты мне не «выкай», – перебил мужик. – Я, когда мне «выкают», ни слова не понимаю.
- а уж за ними москвичи какие-то богатые-знаменитые, мы их тут промеж собой «газпромом» зовем!
– Как? – не понял Плетнев.
– А мать ихняя все время талдычит: у нас в Газпроме, у нас в Газпроме. И то у них в Газпроме, и се! Птичьего молока захочешь, в Газпроме имеется!
– Далась тебе деревня эта! – утром сказал ему в Москве приятель Павлик и пожал льняными плечами просторной и прохладной летней рубахи. – Что ты там будешь делать, Алексей Александрович? Схимничать, трудничать и анахоретствовать?
Плетнев ответил, что хочет отдохнуть «от всего и от всех», в том числе и от Павлика, но мысль про «схимничанье» и «анахоретство» ему понравилась.
А что?.. Раз уж больше ничего не получается, будет схимником и анахоретом!
Решения были приняты, он точно знал, какие это решения, и не спрашивал себя, правильные они или нет. Он всегда долго думал, прежде чем принять решение – думать получалось у него лучше всего, – а, приняв, никогда не сомневался.
– То есть Нателла Георгиевна всерьез собирается заплатить, сколько бы денег ни запросила «газпром»? – ответил вопросом на вопрос он.
Элли вздохнула.
– Это проще, чем тратить жизнь на поиски правых и виноватых.
– Своеобразный подход.
– Милостивый боже, мальчик, если удобно жить без жены, зачем ты женился?!
Тем более неистово она сейчас презирает всю эту жизнь, в которой есть не только работа, но необходимость работы.
как хорошо, что Элли ничего не делает!.. Не суетится, не поглаживает Любу по спине, не говорит глупостей вроде «Любочка, не плачь, все будет хорошо». Пресловутый стакан воды не предлагает! Плетнев ни разу в жизни не видел человека, которому от слез и горя захотелось бы пить! Непонятно, зачем его всегда и всем предлагают?..
Любые утешения – фальшь и вранье. «Все будет хорошо» – глупость. Никто пока не знает, как именно будет, хорошо или плохо. Стакан воды – выпейте сами, если у вас открылась жажда.
Вывод: любая идиллия вранье, любая кротость и нежность на поверку алчность и подлость. Любые «отношения» имеют смысл, пока приносят пользу одной или другой стороне. Под словом «польза» понимать можно все, что угодно.
Как только перестают приносить пользу, от них необходимо избавляться.
... – люди бывают разные. Как грибы. Есть грибы-поганки. Если их сварить и съесть, можно умереть. А из белых получается самый вкусный суп на свете.
– При чем тут грибы, Элли?!
– Не стоит собирать поганки, – на ухо ему шепнула она. – Их лучше вообще не трогать и обходить стороной. А ты сегодня весь день ел поганки!.. Вот тебе теперь и нехорошо. Но ничего. Не умрешь.
Он зашел, чувствуя ступнями плотный белый песок, нырнул, вынырнул и очутился лицом к лицу со своим счастьем, которое, оказывается, тоже нырнуло вместе с ним.
…Ничего не пропало, сказало ему счастье, кувыркаясь в коричневой воде неподалеку. Пока все это есть, ничего и не пропадет. Смотри, как всего много, и все это твое!.. Порадуйся, не жди никакого «потом», не думай, не вспоминай, радуйся сейчас. Точно тебе говорю! Эта река, июльские облака, ласточки на той стороне, камыши и стрекозы уж точно тебя не подведут. А там посмотрим.
Вода обожгла с непривычки, показалась холодной, и он сильно греб какое-то время, а когда вынырнул, понял, что его счастье прыгнуло следом и сильно гребет рядом с ним.
…Привет, сказало счастье. Вот и я.
Э, мальчик, я не настолько глупа, как кажется. Я прожила длинную жизнь и знаю, что она изумительна. если ее не портить. Понимаешь, мальчик?.. Не портить! Люди, которые портят жизнь себе и окружающим, не достойны ни сочувствия, ни уважения.
Ухаживают за детьми и стариками, а муж и жена живут вместе одну жизнь.
…Зачем нужен замок, который не закрывается?
Наверняка там, в глубинах сарая, еще обязательно есть связка ключей, которые не отпирают, кран, который не открывает воду, велосипед, который не ездит, насос, который не качает, шланг, из которого не течет! Зачем все это нужно? Кому оставлено, для чего припрятано? Для того, чтоб «наследники», поминая недобрым словом того, кто оставил им эдакое богатство, часть своей жизни убили на то, чтобы вывезти все это на свалку?!
Плетнев никогда не понимал, почему люди обрастают вещами, как глубоководный кит моллюсками, – со всех сторон? Для чего такая прорва старья? Сам он избавлялся от вещей легко и просто, ничего не хранил. Ему и в голову не приходило, обнаружив в кладовой пионерский галстук, ностальгировать «о безвозвратно ушедшем»!
А о чем можно ностальгировать над старым замком? Сразу и не придумаешь!..