Кто бы мог подумать, что мне придётся участвовать в отборе, чтобы спасти семью из бедственного положения? Мы ведь просто сбежали в другое государство, зачем мне их самоуверенный король? Тем более, он очень сильно раздражает своим поведением! Вот подкоплю денег и сбегу туда, куда глаза глядят. Туда, где Его Величество точно не сможет найти свою несостоявшуюся невесту.
— Я не могу рассказать… Отец ведь убьёт меня, если узнает.
— Не убьёт. Я проконтролирую это, — резко ответил ей.
Маму начало пошатывать, и я сразу же подхватила ее на руки.
— Добрый день, ваше величество, — папа отошёл от транса. — Я и моя семья прибыли из королевства Фелис сегодня ночью. Вчера там случилось народное восстание, — он запнулся, словно обдумывая что-то. — … И, обладая высоким положением в обществе, смею вас просить об одолжении, можно даже сказать, личной помощи. Возьмите на службу меня и жену и предоставьте место жительства.
Ого! Вот это он даёт! За пару фраз выдал всё, что хотел и даже не постыдился.
Длинные белокурые волосы, достающие до ягодиц, замарались и превратились в солому. Видимо, песчаный ветер сделал своё дело. Когда-то сверкающие голубые глаза потухли, пухлые губы, что достались от мамы, потрескались, а тёмно-синее платье стало похоже на мешок.
Запах гнили и сырости заполнил лёгкие с самого порога. Я зажала нос рукой и, сделав несколько десятков шагов по тёмному коридору, свернула направо и оказалась у двери в комнату. Дёрнула сальную ручку и ужаснулась. Здесь было просто отвратительно. Коричнево-грязные стены резко контрастировали с жёлтым, загнившим полом.
Пара лошадей гнала с бешеной силой. Их копыта громко и часто стучали об землю, а длинная сверкающая грива развивалась на ветру.
Отец боялся не успеть. Его голубые, в точности как мои глаза, блестели от страха, а зоркий взгляд искал за нашими спинами преследователей. Каждый раз, когда он оборачивался, сердце замирало, а тело покрывалось испариной.
Мы с мамой тесно жались друг к другу, стараясь не высовываться из повозки. Её мягкие руки крепко обнимали моё хрупкое тело, которое дрожало как лист на ветру.